Молчание солдат

Разведчики доложили на рассвете: с другой стороны перевала по одному из языков ледника поднимается им навстречу большой отряд. Видимость хорошая – отряд издалека видно.

Руслан Вахович сразу догадывается, что это за странный отряд. Не зря приходили к нему гости со своими предложениями сотрудничества. Не зря они грозили. Правда, он не воспринял их угрозы достаточно серьезно. В крайнем случае, надеялся, что они выставят заслоны вдоль границы. Тогда он рассчитывал или сами заслоны прорвать, если они будут достаточно слабы, или, не вступая в бой, быстрым маршем сдвинуться значительно вправо и перейти границу с Абхазией, которая охраняется еще меньше, чем граница с Грузией.

А они двинулись сюда, сразу обостряя ситуацию до предела...

Это известие сразу бьет больно, потому что кажется началом конца. Невозможно подняться и занять верхнюю позицию для обороны – времени на это нет. Руслан Вахович раскладывает карту, и разведчик тычет пальцем в центральный язык.

– Что – здесь идут? – не поверив, удивленно переспрашивает Руслан Вахович.

– Здесь...

– Не ошибаешься?

– Своими глазами их видел. Далеко еще. За последним поворотом. Потом уже видно не стало... Там много поворотов.

– Там не только поворотов много. Там пройти невозможно. Трещина на трещине. Да и лавину там согнать... одного выстрела хватит...

– Наверху – да. До трещин лавину не сбросить. А кто это идет? – набравшись храбрости, спрашивает разведчик.

– Они не хотят пускать нас в Грузию.

Разведчик смеется:

– Храбрецы...

– К обеду они до трещин доберутся. Первые пройдут, потом застрянут... – вслух размышляет Имамов.

– Обязательно застрянут, – подтверждает разведчик. – И назад пойдут. А не пойдут, можно и лавину сдвинуть... Мы впятером перевал удержим.

Имамов головой качает:

– Они повернут. На другой язык переберутся...

* * *

Кофе хочется... Вот что значит – привычка. Без кофе голова болеть начинает. А чай так помочь, как помогает кофе, не в состоянии. Даже самый хороший чай.

Руслан Вахович отставляет в сторону уже третью пиалу и поднимается, чтобы обойти лагерь.

Настроение у Имамова не самое лучшее. Отряд приготовился к выступлению, а четверти всех сил еще нет на месте. Три джамаата не вышли на связь во время сеанса. Нет никаких вестей от Аббаса, который должен принести шесты для перехода через ледник. Впрочем, в группе Аббаса рации нет, и он сообщить не может. Но и самому пора возвращаться... Дукваха, отправившийся на помощь Аббасу, среди тех, кто не вышел на связь...

Заботы, думы, сомнения...

Как себя вести в этом случае? Ждать? Сколько ждать? И придут ли они вообще? Живы ли они вообще, не в плену ли они? В этом уверенности как раз нет... Но есть уверенность в другом – если отряд даже в том составе, что уже собрался, и не имея ни достаточного количества веревок для страховки, ни шестов, не выступит как можно быстрее, чтобы занять позицию на перевале, их всех ждут большие неприятности. Другой отряд может сократить путь и перейти с одного языка ледника на другой – проходимый, через узкую расщелину.

Надо спешить... Необходимо выступить раньше намеченного времени. Пусть опоздавшие джамааты догоняют, а если догнать не смогут, пусть прорываются за границу самостоятельно. Так всегда и делалось. Почти никогда к границе не подходили крупными соединениями. Так значительно труднее. Но Руслан Вахович в этот раз собрал весь отряд как раз из соображений силы – чтобы была возможность сбить заслоны тех, кто не пожелает их пустить в Грузию. Однако против его силы выдвинули точно такую силу. А он не успевает джамааты сконцентрировать под одной рукой.

Но с решением ждать больше нельзя...

Имамов одной рукой дает знак. Подходит начальник штаба.

– Мы выступаем. Оставь здесь три человека. Пусть предупредят опоздавших...

– Понял. – Начальник штаба светится, он боялся, что ему придется уговаривать командира принять очевидное решение, а тот принял его сам. – Погода нам в лицо. Солнце... Подмораживает... Я боялся пурги...

Когда зимой в горах светит солнце – подмораживает всегда. Облака создают парниковый эффект, концентрируют тепло, и ледник становится рыхлым и подвижным. Ледник всегда подчиняется причудам погоды. Сейчас пурга, ночью прогулявшаяся по долинам, резко свернула в сторону и ушла на северо-запад. И слава Аллаху, что ушла. Под солнцем и погибать, если доведется, легче... А уж жить-то тем более.

* * *

Сборы по-военному коротки.

И – в путь.

Имамов идет в передовом отряде. Его пытались уговорить занять место в середине, но он не захотел. В середине всегда спокойнее. И от случайных пуль, и от более страшных, чем пуля, внезапных разломов-трещин. Ледник снежным настом прикрыт. Везде, посмотришь, этот наст одинаков, и идешь спокойно. Но в какой-то момент вдруг проваливается опора под ногами, и ты летишь на глубину нескольких метров, бывает, что и десятка метров, бьешься об острые, хотя и скользкие края. А внизу – вода. Ледяная. Ледниковая. Такую пить нельзя без подогрева – зубы потом неделю ломит. А уж купаться в ней, да еще в одежде, которую потом и возможности сменить может не оказаться, – это равносильно гибели.