Молчаливая исповедь

Наконец ее рука задержалась внизу его живота, и Джефф еще порывистее, еще нетерпеливее задышал. Когда Лоретт, удовлетворяя свое женское нетерпение, пальцами обхватила его напрягшуюся плоть, он плотно привлек ее к себе, затем резко отпустил и встал с кровати. Джефф поспешно сбросил с себя одежду. Лоретт приподнялась было, чтобы тоже раздеться, но он, быстро повернувшись к ней, снова прижал ее к постели.

Затем Джефф заключил ее в свои объятия и осыпал поцелуями. Он завернул ей юбку и принялся ласково поглаживать ее бедра. У Лоретт перехватило дыхание. Она молча, с каким-то благоговейным страхом ждала, а ладони Джеффа проворно продолжали скользить вдоль ее бедер, и его намерения не вызывали у нее сомнений. Она ощущала, как словно бы тает ее тело, как оно становится податливым, мягким, не скрывающим своего страстного порыва. Даже когда на нее накатывала чувственная волна, Лоретт удивлялась, как это ему удалось всю ее поджечь изнутри всего лишь с помощью нескольких точно рассчитанных прикосновений, заставив распуститься все ее естество словно цветок.

Даже ее грудь затвердела и заныла — казалось, молила об облегчении, которое могло принести ей только его тело. Но она все ждала, откладывала момент окончательного слияния Она хотела почувствовать себя вполне созревшей для этого, распираемой от такого желания, которое могло лишить ее рассудка. А потом он проник в нее, и она сразу ощутила дивное, умиротворяющее чувство облегчения.

Но ему па смену пришел очередной приступ страсти. Теперь он, соединившись с ней, возбуждал внутри нее волны желания, но Лоретт знала, что это всего лишь прелюдия к той пронзительной до боли радости, которую ей еще предстояло испытать. Джефф приподнял ее, придвинул ближе к себе, словно она была совсем невесомой, как легкое перышко. Почему-то этот жест еще сильнее возбудил Лоретт. Прикосновения его мускулистых бедер, волосатой промежности возбуждали ее все сильнее. Лоретт ласково покусывала Джеффа за плечо, а его руки исполняли свой безумный танец: порой они, лаская, останавливались, затем продолжали свое целеустремленное движение. Возникшие где-то внутри нее острые ощущения были лишь отчасти физическими: ни один мужчина, кроме Джеффа, не смог так глубоко проникнуть к ней в душу и найти способ возбудить ее до такой степени, вызвать эту незабываемую волну изысканных эмоций. Джефф точно знал, когда нужно ускорить ритм своего проникновения в нее, а когда сделать паузу, чтобы довести ее до еще большего возбуждения, до грани экстаза. Джефф приподнимал ее, прижимая все ближе к себе, и она чувствовала, как утрачивает всякий контроль над собой. Темп движения их слившихся тел все ускорялся. Она крепко обняла его, ощущая игру мышц на его мощной спине. Лоретт хотела сказать ему, чтобы он не останавливался — вообще никогда! — но слова застряли в горле. От испытываемого блаженства у нее вырывались лишь приглушенные стоны. Вдруг Лоретт почувствовала, как он вошел в нее до болезненного упора, — и уже больше не ощущала себя на этой грешной земле, перенеслась в совершенно иной, неизведанный мир и затрепетала от сильнейшего экстаза.

Его рот ловил ее губы, и она страстно отвечала на его лихорадочные поцелуи, стараясь удержать его как можно ближе к себе, чтобы и он почувствовал тот взрыв удовольствия, который только что потряс ее всю. Перед ее глазами вспыхивал фейерверк красных, золотистых и голубых огней, озарявших окружающую темноту. Краски их были такими яркими, что ей показалось, будто она и в самом деле их видит. Лоретт была уверена, что в это мгновение Джефф испытывает тот же пульсирующий восторг. Она ощущала, как напряглось его тело, как оно затрепетало, все сильнее прижимаясь к ней. Спина Джеффа покрылась испариной.

Лоретт тоже все сильнее прижималась к нему, наблюдая, как гаснут яркие огни перед глазами, и вот сладостный круговорот движений постепенно прекратился, уступая место приятному томному отдохновению.

После того как они неохотно оторвались друг от друга, она продолжала спокойно лежать рядом с ним, обнимая его за шею, положив голову ему на плечо. Пронзительная и напоенная удовлетворением тишина была красноречивее невысказанных счастливых слов.

— Ну, теперь ты не сбежишь от меня? — наконец спросил Джефф своим бархатистым дразнящим голосом.

— А ты? Надеюсь, тебе сюда не позвонят? — парировала Лоретт, рассмеявшись.

— Нет. Но даже если и позвонят, я никуда от тебя не уйду.

Лоретт не знала, правду говорит он или лукавит, но ей было ужасно приятно это слышать. Она поцеловала его в грудь, потом прижалась к ней щекой.

— Неужели ты не думал об этом, когда просил меня поехать с тобой в Мемфис?

— У меня была лишь очень слабая надежда.

Лоретт с минуту размышляла над его словами. Потом забарабанила кулачками по его груди:

— Ты, негодяй! Ты ведь заверял меня, что речь идет только о деловой поездке!

Смеясь, Джефф перехватил ее руки.

— Я лгал, — признался он без тени раскаяния. — А впрочем, разве это не дело?