Мокрое золото

– Да я уже жалею, что сказала, – вздохнула Нелли.

– Что так?

– Даже не представляю, что ей скажу. Она Лешу своим отцом считает, о тебе ничего не знает. А если узнает… Понимаешь, Светку с Россией ничего не связывает, она и по-русски говорит со словарем, ты ей чужой. А Лешу она обожает… Да она возненавидит меня, если о тебе узнает!

– Не трави душу, – качнул головой Эрик.

Он все прекрасно понимал. Света жила в своем мире, Эрику там нет места. Да она просто не подпустит его к себе… Он, конечно, попробует навести мосты… А может, и не станет этого делать. Зачем ломать ребенку психику столь грубым вторжением в привычный мир?..

– Света и без того меня ненавидит. Она думает, что это я бросила Лешу, – окончательно загрустила Нелли.

– А как на самом деле? – спросил Эрик.

Он не знал, правильно ли поступил, подпустив к себе Нелли, но к бутылке не тянуло, хоть в чем-то плюс этой ситуации.

– Как на самом деле… Прошла любовь, осталось равнодушие. Я-то его никогда не любила, но не изменяла… Изменить могла только с тобой… А Леша мог изменить мне с кем угодно. Одна любовница, другая, а третья… Нет, я не скажу, что эта сучка его увела, нет, я сама хотела развестись. Даже хорошо, что Леша сам предложил… Просто Светка считает, что это я от него ушла. А я не возражаю… Не хочу быть брошенкой!..

– Развелись?

– Официально. Теперь я богатая невеста. Можем объединить доли в нашем с тобой заводе. Или просто объединиться!

Нелли вдруг снова навалилась на Эрика, пытаясь поднять его на взятие очередной высоты. Но это с Алисой он мог сразу вступить в бой, с Викой, а Нелли его не вдохновила. Не смог он подняться в полный рост, а ползком – не для него.

Впрочем, Нелли ничуть не расстроилась. Муж и дети остались в Англии, родители там же, Фил с Мариной, здесь только Эрик, ему она и посвятила этот день. Не поленилась тряхнуть стариной, надела резиновые перчатки и, не забыв упрекнуть Эрика в неряшливости, принялась наводить уборку. И ведь справилась, даже за ужин взялась, отправив его в магазин – за вином и продуктами.

От вина Эрик не отказался, он же не алкаш, чтобы совсем уж завязываться в узел. Вино его приятно взбодрило, притупило старые обиды, но обострило влечение к Нелли. Вечер закончился постелью, а значит, удался.

А утром ему захотелось выпить. И дело даже не в том, что тяга к алкоголю казалась невыносимой, как раз нет, Эрик вполне мог сказать себе «нет». Но Нелли казалась большим светлым и даже красивым облаком, которое двигалось вслед за солнцем, скрывая его. Ему снова не хватало воздуха.

Совсем душно ему стало в доме, куда привезла его Нелли. Особняк в Барвихе остался за нею, она в нем полная хозяйка, но Эрик все равно чувствовал себя здесь незваным гостем. Он с трудом привыкал к роскоши, хотя и стремился окружить себя ею в своем новом доме. Он уже рвался в Сочи, но без Нелли.

И все-таки он привыкал к новой жизни, в которой не было никого и ничего, кроме Нелли. Она жила активной жизнью, то в банк, то к юристу, то к психологу, магазины и салоны красоты – само собой. И Эрик всегда с ней, фактически он превратился в ее личного водителя. И самое страшное, не хотелось возражать. Крутить баранку – это хоть какая-то работа. К тому же сам процесс держал его в тонусе, хотя иногда Эрик надирался в хлам. В целом все хорошо, с Нелли не скучно, чего уж греха таить. Хотя душа по-прежнему просилась к морю, но без Нелли.

И еще Нелли постоянно звонила в Лондон, общалась с детьми, с родителями и даже с мужем, с которым они расстались если не друзьями, то уж точно не врагами. Дочерей она приписала к своим родителям в Лондоне, но жили они в доме у отца. Об Эрике Света и знать не хотела. Эрик, конечно, заводил разговор, что хотел бы увидеть дочь хотя бы издали, Нелли с ним соглашалась, но ничего для этого не делала. И в Англию отправилась сама, всего на пару дней, но тем не менее. Эрик отвез ее в аэропорт, откуда вернулся к себе на московскую квартиру. Два дня в приятном одиночестве в который раз уже заставили его задуматься – в который раз об одном и том же. А действительно, зачем ему Нелли?

Вернулась она не одна, в сопровождении Фила и Марины. Сестру Эрик очень хотел увидеть, а Фил его сильно напрягал.

Фил крепко пожал ему руку, при этом он смотрел в глаза – глубоко, внимательно. Возмужал он, конечно, за пятнадцать лет, и вес набрал, и щечки округлились. Но взгляд все тот же – умный, пытливый, проницательный, и в голове постоянно что-то крутится. Но сейчас он думал не о своих новых проектах, сейчас он видел перед собой Эрика, который жаждал мести. И который однажды чуть его не убил. А ведь с тех пор они ни разу не виделись.

Свой дом на Рублевке имелся и у Фила, из аэропорта Эрик и Нелли отправились к себе, а они к себе. Вечером встретились – в ресторане. Видимо, Фил не захотел звать Эрика к себе домой. Но за столом он вполне искренне предложил тост за воссоединение семьи.

– Ты можешь думать что угодно, брат, но семья для меня святое, – сказал он, спокойно, без усилия, но пытливо посмотрев на Эрика. – Ты – Нелли, я – Марина. И мы снова вместе!