Мохнатый бог

Дело в том, что позвоночный столб представляет собой систему позвонков, в которую заключён спинной мозг и из которой в три стороны торчат концы. Те, что подлиннее и направлены по бокам и вниз, называются рёбрами, а те, что торчат вверх и покороче, — остистыми отростками. Именно эти остистые отростки и поддерживают так называемый горб зверя — участок корпуса, к которому прикреплены лопатки. Попадание по остистым отросткам, вернее его первичный эффект, выглядит совершенно потрясающе: огромный зверь мгновенно падает, как ковёр, будто, по меткому выражению одного из охотников, «из-под него землю выдернули». Но эффект этот длится считанные секунды, а затем зверь вскакивает и удирает (или нападает) как ни в чём не бывало.

^{Зона гарантированного поражения при выстреле навстречу в другом ракурсе из нарезного оружия.}

Просто от удара по остистым отросткам шок передаётся на спинной мозг, и зверь теряет возможность двигаться — его парализует. Но шок этот через одну-три секунды проходит, а сама рана в мускульной ткани не представляет ничего серьёзного.

Смертельны ранения «по брюху» — зверь в конечном итоге умирает от перитонита. Такие раны обычно получаются при стрельбе по бегущему зверю, когда охотник запаздывает с прицелом.

Выстрел в район диафрагмы чаще всего смертелен, но, прежде чем погибнуть, зверь способен пробежать или пройти значительное расстояние. Но смерть в этом случае наступает быстрее, чем если пуля пройдёт по кишкам или желудку, — медведь умирает на расстоянии двух-трёх километров, в то время как зверь, стрелянный «по брюху», может уйти за десять и более километров.

^{Зона гарантированного поражения при выстреле по медведю с опущенной головой.}

Существует такой очень распространённый выстрел, как выстрел «по лопаткам».

Про него я должен сказать следующее. К сожалению, такой выстрел в 70 процентах случаев не задевает те внутренние органы, попадание по которым обеспечивает смерть животного на расстоянии ста — ста пятидесяти метров. Практика показывает, что медведь с пробитыми лёгкими уходит… Да бог его знает, как далеко он уходит, я даже иногда допускаю, несмотря на возможные дружные протесты охотничьей общественности, что и выживает. Повреждения самих лопаточных костей тоже, как правило, не сказываются на возможности зверя с максимальной скоростью уйти с места выстрела. С пробитыми лопатками зверь несётся с той же скоростью, что и будучи цел. Я полагаю, дело здесь в том, что пуля лопаточные кости не ломает или дробит, а именно пробивает, так что своих функциональных качеств они не теряют.

^{Зона гарантированного поражения при выстреле по медведю, стоящему столбиком сбоку.}

Особо мне хочется сказать про очень распространённые выстрелы «сверху вниз» — с лабаза, с берега, со склона горы. Позицию «добыча внизу» любой хищник (человек в том числе) выбирает практически автоматически. Это прицеливание несколько специфично и требует определённого опыта. Сердце у четвероногого зверя находится в нижней трети туловища, поэтому повреждения сердца при стрельбе сверху довольно маловероятны, особенно если учесть, что оно невелико по размерам. Другой важный орган, поражение которого вызывает мгновенную смерть, — это позвоночный столб. При ракурсе «несколько сверху» угадать его размещение на туше довольно сложно. Таким образом, и получается классический «грудной подранок» — битый по грудной клетке медведь с пробитыми лёгкими, который уходит от места выстрела на километр и более. Ракурс заманчивый, но рискованный.

^{Зона гарантированного поражения при выстреле по медведю, стоящему боком.}

Один из лучших выстрелов по идущему или стоящему зверю — выстрел наискось, вполоборота, при точке прицеливания по грудному бугру. Надо помнить, что здесь лучше прицел несколько занизить — больше шансов зацепить сердце. Но даже битый по сердцу зверь может успеть пробежать расстояние, достаточное для того, чтобы снять с вас скальп. Или голову.

Во время охоты мой отец однажды столкнулся со случаем, когда медведь, у которого было пробито сердце, пробежал ещё сто пятьдесят метров, покуда не издох. Произошло это в среднем течении Анадыря в осеннее время.

Отец вместе с лаборантом собрались посетить место отстрела лося в надежде застать там медведя. Останки сохатого лежали в ста метрах от берега. Между привадой и рекой находились невысокие — метра в два — густые заросли ивняка. Когда люди подошли к краю этого живого бордюра, над метёлками ивовой поросли возникла голова крупного медведя, поднявшегося на задние лапы. Опасаясь, что зверь испугается и убежит, отец выстрелил сквозь кусты по его корпусу.