Мохнатая лапа Герасима

– В конце концов от Льва и Ксении нам удалось узнать детали произошедшего, – пояснила я, поглаживая Мози, который залез ко мне в кресло. – У Бурбонского произошло много бед в последнее время. Во-первых, он оказался самозванцем, а не дворянином с красивой фамилией. Во-вторых, у Ксении Федоровны завязался с кем-то роман. Имени любовника матери сын сначала не знал, но быстро вычислил. Как мы знаем, «Герасим» любил подслушивать по второй трубке беседы матери. Наивная Ксения и подумать не могла, что сын за ней шпионит. Другой бы порадовался, что мать нашла свое счастье, но младший Бурбонский насторожился. А потом Лев Владимирович стал заезжать в гости к Ксении. Она стала веселой, купила себе новые красивые платья, в доме теперь постоянно стояли в вазах букеты. Вскоре на пальце Ксении Федоровны появилось кольцо с бриллиантом. Что мог подумать Гена? Он спросил у матери:

– Ты выходишь замуж?

Ксения смутилась и испугалась. Она не знала, как сын отреагирует на известие о ее свадьбе, поэтому спросила:

– Кто, по-твоему, мой жених?

– Лева, – уточнило дитятко.

– Мы просто друзья, – малодушно соврала Ксения.

Но обмануть отпрыска ей не удалось. Гена решил вести свою игру. Для начала он замыслил отравить Анну Григорьевну и впутать в преступление Орлова. Бездельник сделал вид, что заинтересовался чаем, попросился ко Льву на работу и даже целый месяц усердно трудился, безропотно мыл полы, вызвал доверие Орлова, проник во все закоулки магазина и лабораторию при нем и понял, как надо действовать. Украсть банку было просто. Она хранилась в дальнем углу, куда владелец бизнеса заглядывал редко.

– Ты так подробно рассказываешь, что создается впечатление, будто Геннадий сам во всем признался, – заметила Рина.

– Правильно, – кивнул Иван, – он на самом деле сообщил, что сделал. Только не нам, а Ксении и Льву. Сейчас Таня все объяснит.

Я продолжила:

– Когда Орлов увидел в моих руках свою жестянку, он мигом догадался, кто ее украл. Оцени умение торговца чаем держать себя в руках. Он не кинулся сразу звонить Геннадию, соединился с ним ближе к вечеру, высказал все, что думает о сыне своей невесты, и отсоединился.

Когда Ксения приехала в гости к любовнику, Лев потребовал, чтобы она осталась у него навсегда, и рассказал, что сделал Геннадий. Бурбонская оторопела.

– Сын подсыпал в чай какую-то гадость?

– Да, – подтвердил Орлов, – я уверен: он хотел убить Шляхтину и всех ее родственников. Но банку подарили репетитору. А та приперлась ко мне. Круг замкнулся. Бог шельму метит.

– Господи, – затряслась Бурбонская. – Что мне делать?

И тут раздался звонок по домашнему телефону. Лев по определителю номера увидел, что его беспокоит Гена, и включил громкую связь. Комнату наполнил голос Геннадия:

– Лева! Мамочка! Простите меня! Я совсем с ума сошел! Зациклился на Шляхтиной. Я болен! Мне плохо! Стыдно! Я непременно пойду лечиться. Я псих, но очень рад за вас. Лева, я всегда мечтал иметь такого отца, как ты. Прости, прости, прости меня.

Из трубки доносились всхлипывания, потом Гена вновь заговорил:

– Я приехал с букетом цветов. Разрешите охране меня впустить. Пожалуйста! Мы же семья.

Орлов посмотрел на Ксению, та заплакала. У Льва пентхаус со своим лифтом, из которого можно выйти на первый этаж, потом на улицу. Или спуститься в подвал в гараж. Хозяин велел охраннику проводить Гену в его подъемник. Парень вошел в квартиру, у него в руках и впрямь был букет. Лев провел Гену в гостиную, а тот, по-прежнему прижимая к себе цветы, сказал:

– Хочу покаяться! Все вам рассказать.

И рассказал о том, что сделал, о чем думал.

Рина кивнула.

– Теперь ясно, откуда Таня узнала правду. Гена вывалил ее матери и Орлову, а те сообщили вам. И что было дальше?

Я вздохнула.

– Исповедь Геннадия вызвала и у матери, и у ее любовника жалость. Ксения подошла к сыну, хотела его обнять. А тот (далее цитирую Льва Владимировича) «расхохотался как Мефистофель, оскалился, стал похож на дьявола, заорал: «Тварь! Чтоб ты сдохла! Замуж выходишь? Сына предала?» – выхватил из цветов пульверизатор и брызнул Ксении в глаза». Она схватилась за лицо, закричала. Орлов набросился на сына любовницы и сбил его с ног. Парень упал, стукнулся затылком о пол. Лев стал избивать Геннадия. Ксения забилась в угол, кричала с закрытыми глазами. Все происходило в пентхаусе, соседей там нет.

– Ужас! – поежилась Рина. – Бедная женщина!