Моисей

И далее в своей, посвященной этой проблеме, работе Мень, суммируя взгляды исследователей этого направления, высказывает весьма элегантную формулу такого компромисса, позволяющую увязать утверждения библейской критики с авторским правом Моисея на Пятикнижие:

«В 444 г. священник Эздра, вернувшийся в Иерусалим из плена, опубликовывает "Тору Моисееву". Это уже полностью все Пятикнижие. Построенное на основе Декалога и древнейших священных преданий, оно может называться "Моисеевым" не в том смысле, как мы называем Магометовым Коран, а в том смысле, в каком Трипитака называется "буддийской". Не будучи прямым автором всей книги, Моисей тем не менее определил ее дух и ее основное содержание.

Впоследствии это духовное авторство было понято буквально, "и вот, — говорит [А.] Карташев, — родилась благочестивая легенда о данной сразу, наперед всей истории, готовой теократии, со стройной армией богато обеспеченного священства и левитства, с пышными сложными богослужебными церемониями, с этим как бы сакральным Иерусалимом, точно спустившимся на Израиль раньше Иерусалима исторического, о котором мы хорошо знаем, с каким трудом и как медленно и малоуспешно, под бичами пророческих обличений продвигался он сквозь дебри идолопоклонства к чистоте монотеистического культа. В дополнение к этому культовому видению идут и детальные законы, как бы продиктованные с неба опять-таки в готовом виде, раньше исторического опыта, применительно к развитой земледельческой городской и государственной жизни, еще нереальной и невозможной в кочевом быту пустынного странствования"...

В заключение еще раз необходимо подчеркнуть, что выяснение подлинной истории происхождения Пятикнижия нисколько не повлияло на его высокое достоинство как Св. Писания».

Однако одновременно с этим «компромиссным» направлением в науке и в теологии сложилось другое, с точки зрения которого вся теория библейской критики построена на песке досужих, зачастую откровенно демагогических и противоречащих элементарной логике умопостроений, не имеющих ничего общего с научным мышлением и видением мира.

Уже в начале XX века появился целый ряд работ выдающихся лингвистов, историков, археологов и богословов, весьма аргументированно доказывающих всю несостоятельность теории библейской критики. На Западе наиболее выдающиеся работы такого рода принадлежат Дж. Робертсону, Дж. Орру, У. Бакстеру, X. Виннеру, Д. Гоффману и др. В русском православном богословии несостоятельность этой теории продемонстрировали в своих работах такие выдающиеся ученые-богословы, как С. С. Глаголев и Г. П. Федотов.

В частности, разбирая версию о том, что книга Второзакония была сфабрикована первосвященником Хелкием, С. С. Глаголев писал: