Моё имя (СИ)

Как ни странно, но за неё заступилась Пандора. Она не дала палачу снести голову своей рыжеволосой сверстнице и вместо этого попросила у отца милости для неё. Пандора предложила Аки в обмен на жизнь стать её личной служанкой (я бы предпочла слово «собачонкой», ну да ладно) и посвятить свою душу и тело служению будущей королеве. Само собой, Аки, над шеей которой уже и так был занесён меч, согласилась, не раздумывая. Да и что ещё ей оставалось делать? Она, как и все мы, хотела жить.

После разговора с Виком я долго думала над этой историей, и некоторые пазлы в моей голове стали пусть и медленно, но верно складываться воедино. Однако одновременно с этим в других образовались дыры, закрыть которые пока что не предоставлялось возможным. Вопрос о том, почему Аки так верно служила Пандоре и была готова выполнить любое её поручение, решился сам собою: как оказалось, всему виной аристократическая гордость, бегущая по венам, и банальное чувство долга. Но, с другой стороны, вся эта ситуация казалась мне до жути знакомой. Разве история с пропавшим украшением Пандоры, которую та повесила на меня, чуть ли не полностью повторяет жизнеописание Аки? За исключением того, что в первоисточнике пропажа так и не была найдена. Возможно, этолишь моё воображение, а, возможно, здесь действительно что-то нечисто.

Повернув голову в сторону окна, я отметила про себя то, как ярко блестит уходящее за горизонт, солнце. Его лучи, пробиваясь сквозь оконные стёкла, обвивали мрачную комнату тёплым и нежным светом, принося в неё хоть и слабый, но всё же уют. Любуясь видами и размышляя о прошлом, яодновременно с этим спрашивала себя, что делать дальше. Когда же солнечный свет начал подкрадываться к моему лицу, а в голове образовался примерный план действий, я, наконец, перестала бездельничать и одним прытким скачком, встала на ноги. После того, как двери библиотеки закрылись с внешней стороны, мои лёгкие испустили вздох одновременно беспокойный и облегчённый.

Во дворец Анжей я, Сирил и сопровождающая нас процессия, состоящая из королевской стражи и слуг, прибыли лишь сегодня утром. Само собой, весь путь эксили без каких-то бы ни было признаков усталости проделали собственными силами и на огромной скорости (пейзажи подо мной сменялись так быстро, что я, будучи крепко сжатой в руках Сирила, даже не успевала их разглядеть). Пандора и Лудо, которые также были почётными гостями на празднестве, решили появиться лишь завтра, а Вик с Аки остались на хозяйстве в королевском замке, так что с помощью элементарной математики несложно дойти до того, что со всей нашей привычной компании сейчас во владениях Анжей пребывали только лишь мы с королём.

Встретили нас здесь далеко не с распростёртыми объятиями, что, в принципе, было ожидаемо, хоть и удивительно (как-никак, средь эксилей правит монархия). Мать и отец Пандоры ждали нас у ворот поместья-дворца, в точности, как и их дочь всего пару дней тому назад. Лишь только мы приземлились, рыжеволосая женщина-эксиль, лицо которой определённо имело общие черты с лицом Пандоры, раскинула руки в стороны и сказала следующее.

— Пусть вы и король, но порог этого дома переступить даже и не надейтесь. После того, как сильно вы оскорбили нашу дочь, вам здесь не рады. Уходите, день рождения Пандоры мы уж как-нибудь отметим и без вашего в нём участия.

На секунду я увидела в бестии перед собой Пандору и вдруг подумала, что в данной ситуации поговорка «два сапога — пара» подходит как никогда кстати. После этого Сирил безрезультатно пытался наладить контакт с встречающей нас хозяйкой, однако, вторая оставалась столь же непреклонной, как и Сирил настойчивым. На самом деле, его упорное стремление решить дело мирно даже во мне вызвало восхищение.

— Госпожа Анж, я ещё раз повторю: мои с супругой дела никоим образом не должны влиять на отношения домов Девериус и Анж. Так что пересмотрите всё ещё раз и в последний раз хорошенько подумайте о том, что именно вы сейчас делаете.

— Я уже хорошо всё обдумала и уж простите, ваше величество, но буду стоять на своём. Пандора — моя любимая дочь и я, как мать, не позволю вам отставлять её на второй план ради какой-то шлюхи, — выдала она, пронзив меня взглядом.

Не могу сказать, что слово «шлюха» меня хоть немного задело, так как бродяги за свою жизнь слышат и более жёсткие оскорбления в свой адрес. К тому же я отлично понимала причину действий этой женщины, ведь, как-никак, моя мать наверняка делала и говорила бы ради меня тоже самое. Однако Сирила, похоже, материнские чувства ничуть не заботили. После того, как Химера Анж (именно так звали мать Пандоры) оскорбила меня, гнев вспыхнул в его глазах ярким пламенем, и даже я неосознанно отошла на пару шагов во имя собственной безопасности.