Моё чудовище

Бэлла едва ощутимо вздрогнула, почувствовав его губы, и тут же приникла, обняла. Или даже так – вцепилась пальцами в джемпер, ухватилась, откликнулась не слишком умело, но пылко. Как недавно, на улице только с ещё большей дерзостью и волнением. Дымов их прекрасно ощущал и сам заражался.

Да, не обязательно сразу заходить слишком далеко, до конца, но точно уже не остановиться. Когда всё так – словно нарочно – ночь, новый год, рождающий мысли о великих и значимых переменах, волшебных подарках, и они в квартире одни, и Бэлла такая отчаянно-откровенная, одновременно решительная и податливо-нежная, что разум и воля отказывают окончательно. И он хочет, да, он очень хочет. Её.

И хорошо, что стратегический запас с собой. Ну, один-то точно найдётся в кармане брюк. Поэтому даже тут не сослаться, что никак нельзя, а то мало ли. Всё против него.

Или это, наоборот – за? Дымов же и ехал сюда ради неё. Белки. Конечно, не с расчётом на подобное, что всё получится именно так, как складывалось сейчас, но всё равно – ради неё, к ней.

Слегка отстранившись, но прижимаясь к её лбу своим и почти касаясь губами губ, Дымов негромко спросил:

– И совсем не страшно?

– А чего бояться? – судорожно вдохнув, проговорила Бэлла. – Если с тобой. Ничуть не страшно. Наоборот.

Глава 30

Какие же у неё волосы мягкие, чуть щекотали щёку, губы, нос – шелковистостью и едва уловимым ароматом. Что-то фруктово-ягодное, приятно сладкое и терпкое, как и она сама. Кто бы мог подумать? Тесно прижималась к его боку, обхватила рукой, ещё и ногой. Видимо, для верности – чтобы никуда не делся. Да он и не собирался. Вдыхал запах её волос, ловил стук её сердца, всё ещё торопливый, не успокоившийся после случившегося.

Ну да, чисто технически это не было чем-то там невероятным, доселе неведомым, зато с лихвой компенсировалось другим. Не просто секс, не просто вожделение и физическая потребность. Гораздо, гораздо больше. И потому действительно особенное.

Попал ты, Дымов, основательно попал. Влип по самые уши. Втрескался в девушку, про которую вначале и подумать не мог, что в такую вообще можно влюбиться.

Вот спросит кто, как они встретились. И что ответить? Честно рассказать, как вместе дрались против четырёх недогопников? И как потом Дымов, пока ехали на машине, в сиянии фонаря, загорающегося под глазом пассажира, пытался определить, парень он или девушка. А оказалось – Белка. Его Белка. Дикая, но симпатичная. Единственная и неповторимая. Грубая, брутальная и непробиваемая на вид, а по сути доверчивая, ранимая и нежная.

Она шевельнулась, приподняла голову, чтобы заглянуть в лицо, спросила:

– Ты о чём думаешь?

– О тебе.

Ведь так и есть. Но у Бэллы в глазах появилось едва заметное напряжённое беспокойство.

– Обо мне? – переспросила она. – Хочешь сказать, что… теперь… жалеешь, что со мной…

– Не выдумывай, – решительно отмёл Дымов её странное предположение и тоже спросил: – А сама-то не жалеешь?

Она старательно замотала головой, заверила:

– Нет. Нисколько. – Потом задумчиво свела брови, словно заглянула внутрь себя. – И почти не больно было. Только в самом начале. А потом всё равно приятно.

Дымов опешил, как всегда, в ответ на её подобные неожиданные заявления воскликнул:

– Белка! Ну зачем ты мне-то такое рассказываешь?

– А кому? – озадачилась Бэлла.

– Не знаю, – протянул он, выдохнул громко. – Ты словно с мамой делишься.

Она опять сосредоточенно нахмурилась.

– Разве с мамами про это говорят?

– Да не знаю я, – повторил Дымов, разрываясь между желанием рассмеяться, пустить слезу от умиления, ну или просто сдохнуть от накрывающей его нежности. – Без понятия. Даже не думал никогда. Свихнёшься с тобой.

– Да чего такого? – возмутилась она. – Разве не надо быть откровенными?

– Надо, – уверенно поддержал он. – Конечно. – И вдруг вспомнил: – А кстати, новый год-то ещё не наступил?

– Нет. Наверное, – равнодушно отмахнулась Бэлла.

– Ну и хорошо, – заключил Дымов, обхватил ладонью её затылок, нажал легонько, заставляя опять положить голову ему на плечо, чтобы продлить безмятежную идиллию, но только надолго не вышло.

В животе вдруг засосало, потом ещё и забурлило, даже Бэлла услышала, опять приподнялась.

– Есть хочешь?

– Вообще да, – признался он. – Я же с дороги. Перехватил по пути что-то, но толком не ел. С утра. – И предложил, наблюдая, как она садится, заворачивается в уголок пледа. – Может, закажем чего? Или сейчас слишком долго ждать? Всё-таки праздник.

Бэлла снова замотала головой.

– Не надо ничего заказывать. – Сообщила важно: – У меня всё приготовлено.

– Приготовлено? Серьёзно?

– Конечно, серьёзно! – подтвердила она. – Новый год же. Оливье и красная рыба с брокколи в сливочном соусе.

С ума сойти!

– Не знал, что ты готовить умеешь.

– Я так, – Бэлла скромно потупилась, – совсем немножко. Тётя Юля учила. А рыбу мы уже с Марьяной как-то делали. Это несложно. И салат с ней вместе. Перед её отъездом. Я ей сказала, что сначала мы с девчонками из группы новый год встретим, а уже потом я домой поеду. Но майонезом я его сама заправляла.