Моя жизнь в футболе

Выше я уже называл имена способных молодых футболистов. Сашу Медакина присмотрел в спартаковской школе. В то время, когда в «Спартаке» сверкали звезды первой величины Татушин, Исаев, Симонян, Сальников, Ильин, Нетто, Огоньков, Тищенко, Масленкин, юному Медакину вряд ли нашлось бы место в основном составе. А в «Торпедо» вскоре нашлось. Впоследствии этот мой «ставленник» вырос в капитана «Торпедо», подлинного лидера команды.

Леонида Островского впервые увидел в рижской «Даугаве» (как спустя двадцать лет увидел там же Сергея Шавло). В футбольной школе молодежи мне приглянулся Николай Маношин, оттуда же взял я в команду Александра Савушкина. Валерия Воронина предложил посмотреть на поле его отец, мой однополчанин. Добавим к этим юношам Володю Пурцхванидзе (со временем, кстати, он стал инженером на одном из крупнейших предприятий Днепропетровска). Боевая подобралась молодежь.

Правда, всех их нужно было учить, какое-то время «обыгрывать» в дублирующем составе. И готовить для них постоянные места в основном, а следовательно, освобождать некоторых торпедовских ветеранов, чья игра заметно потускнела: Анисимова, Тарасова, может быть, даже Марьенко.

Первый круг чемпионата СССР 1956 года мои юные торпедовцы прошли просто здорово. Выиграли у будущего чемпиона страны — московского «Спартака», у «Шахтера», «Зенита», сыграли вничью с киевскими динамовцами и ЦДСА, одолели московское «Динамо». Случись такое в конце восьмидесятых годов, мы получили бы приз «Первая высота», который вручается за первое место по итогам первого круга.

Как именно мы играли? Приведу в пример два матча — с московским «Динамо» и ЦДСА.

На установке, которую я проводил перед матчем с динамовцами, в центр нашего нападения был назначен Иван Моргунов. Перед ним была поставлена задача: перемещаться и уводить за собой центрального защитника динамовцев Константина Крижевского, который, как я мог предположить, станет опекать Моргунова персонально и вплотную. Значит, уводить в сторону, передвигаясь параллельно линии штрафной площади в непосредственной близости к ней. А в освобождающуюся таким образом зону центрального защитника динамовцев в нужный момент должны были врываться либо Иванов (если Моргунов уводит Крижевского влево), либо Стрельцов (если Крижевский выманен направо). Наш замысел удался: Крижевский неотступно преследовал Моргунова даже без мяча, тандем Иванов — Стрельцов выполнил свою задачу «засады», и торпедовцы выиграли.

Следующая встреча — с ЦДСА. Там в центре обороны играл Анатолий Башашкин, который, как правило, сочетал персональную опеку с игрой в зоне. Вряд ли, думал я, Башашкин оставит свою зону без присмотра ради «держания» Моргунова, тут нужен более опасный форвард. Поставлю-ка я в центр атаки Эдика Стрельцова! От него Башашкин далеко отрываться не станет, значит, будет уходить со своего центрального поста, а туда сможет «наведываться» Валентин Иванов…

Так мы и сделали. Башашкин действительно не отходил от Стрельцова, который исправно заманивал его то в одну, то в другую сторону от центра обороны ЦДСА. И на освободившееся пространство сразу же вырывался Иванов. У него было минимум два стопроцентных голевых момента; Валентину не повезло, а то бы счет был 2:0. Наверно, сегодняшние питомцы Валентина Козьмича удивятся, если узнают, что их закаленный в спортивных боях наставник плакал после матча в раздевалке — от обиды на собственные промахи, но был такой факт в биографии нашего славного нападающего. А шел ему тогда двадцать второй год…

После матча с ЦДСА ко мне подошел старший тренер армейцев, давний соперник на футбольном поле Григорий Пинаичев. «Слушай, Константин, объясни, почему ты поставил против Башашкина не Моргунова, как в прошлый раз, а Стрельцова?»— «Григорий Маркович, — ответил я, — какое задание ты дал бы Башашкину, если бы в центре нашей атаки увидел Моргунова?» — «Велел бы стеречь центральную зону, чтобы в нее не просачивались ни Иванов, ни Стрельцов». —«А когда увидел в центре нападения Стрельцова, что поручил бы?» — «Держать его вплотную». — «Ну вот ты сам и ответил на свой вопрос…»

Автозаводское начальство, которому начинали потихоньку жаловаться на меня обиженные ветераны, до середины сезона не могло ни в чем упрекнуть команду. А потом приключился сбой, спад в игре. Резкий успех вскружил молодые головы. К тому же еще не стабилизировалось в команде единое отношение к общему делу, как к кровному и важнейшему. Расшатывалась дисциплина, чему основательно способствовали выпивки, которыми грешили некоторые игроки старшего возраста. А в команде асе быстро становится известно, и, если выпивают старшие, может последовать их примеру кто-нибудь из младших, у кого неустойчивая натура.