Моя жизнь - путь к тебе

- Да-да… Прости… - залепетала я, и вдруг осеклась: одним резким движением он сдёрнул с меня трусики, разорвав их в клочья. Задохнувшись от неожиданности и боли – ткань больно царапнула мне кожу, я смотрела во все глаза на Виктора, а он, небрежно швырнув лоскутки ткани, недавно ещё гордо украшавшие моё тело, развернулся и ушёл за деревья, оставив меня наедине со своими страхами и всё возрастающей паникой.

Вернулся он, держа в руках несколько тонких веточек. Неспешно подойдя и встав в паре шагов от меня, он стал обдирать листики с прутиков, изредка поглядывая на меня. Наконец, ободрав последний листик, Виктор заговорил:

- Я, конечно, привёз тебя сюда немного с другой целью, но, поскольку ты оказалась неготовой к нашей встрече, я вынужден наказать тебя, - он резко махнул рукой, рассекая прутиком воздух. Я зажмурилась от страха и вся сжалась, ожидая удара по своему обнажённому телу и чувствуя, как в потаённом его уголке снова стало горячо и влажно.

А Виктор между тем подошёл ко мне вплотную и провёл рукой по моей щеке:

- Порку по попке ты уже получала, знаешь, что это такое. Сегодня я покажу тебе, какая ещё бывает порка, девочка моя, - я содрогнулась, когда осознала смысл его слов: он что, собирается бить меня прямо по гладко выбритому лобку?! По самой нежной коже моего тела?! Я распахнула глаза и зашептала одними губами:

- Пожалуйста, не надо… Не надо, я не смогу…

- Я помогу тебе, девочка, - спокойно сказал Виктор, и прутик внезапно рассёк воздух, опустившись на мой обнажённый лобок. Я тут же взвыла от боли: это было гораздо сильнее, чем по ягодицам и бёдрам, эта боль не шла ни в какое сравнение с уже пережитой однажды поркой. Удары посыпались один за другим, но, справедливости ради надо отметить: когда прутик ложился «след в след» с предыдущим ударом, сила нового удара оказывалась слабее, и я лишь тихо постанывала. Виктор бил не только по лобку: каждый второй удар приходился на обнажённые бёдра, правда, тогда и сила удара оказывалась сильнее. Видимо, он всё-таки жалел меня, потому что уже после пятого-шестого удара я рыдала в голос, больше, однако, не прося прекратить порку.

Внезапно всё прекратилось. Виктор подошёл ко мне вплотную, провёл рукой по груди, скользнул на живот, и дальше – вниз. Легонько хлопнув по бедру, тихо сказал:

- Раздвинь, - я послушно переступила с ноги на ногу, расставляя ноги как можно шире.

- Ммм… - довольно произнёс Виктор, проводя пальцами по горячей и влажной моей промежности, - Ты видишь, как тебе это нравится? – склонившись над ухом, прошептал он, - Но теперь я хочу другое, - резко сказал он, и шагнул за дерево.

Развязав мои руки, он вернулся обратно и, стянув запястья у меня за спиной, снова связывая их верёвкой, мельком огляделся в ярком свете фар. Удовлетворённо хмыкнув, Виктор подтолкнул меня к соседнему дереву, и, едва я оказалась под его раскидистыми ветвями, он потянул конец верёвки, которой были связаны мои руки, вверх. Закинув верёвку на ветку дерева, он притянул мои руки к ней так, что я согнулась почти пополам, судорожно пытаясь удержаться на ногах, которые то и дело отрывались от земли, пока Виктор закреплял верёвку.

Обойдя меня сзади, Виктор сжал мои ягодицы, и медленно вошёл в меня, влажную и горячую. Я застонала от наслаждения: как же я соскучилась по нему! Хотя и прошло всего пару дней с последней встречи.

- О… - застонал он в ответ, - как же ты мне нравишься, девочка моя! Как ТЕБЕ это нравится, мышка ты моя пугливая… - он насаживал меня всё жёстче и сильнее, и скоро наши стоны уже слились в один. У меня кружилась голова, и непонятно было – отчего больше: от неудобного положения или от переполняющих меня эмоций и возбуждения, которое разрывало всё изнутри, не находя выхода…

Внезапно выскользнув из меня, Виктор подошёл к моему лицу и, задрав голову, сжав волосы в руке, сказал:

- Я хочу, чтобы ты сделала мне приятно, - и резко ввёл свою упругую плоть мне в приоткрытый рот. Я нежно ласкала, дразня языком, его фаллос, ощущая на нём свою влагу, и так увлеклась этим занятием, что не сразу поняла, что происходит. Он выскальзывал из меня всё чаще и чаще, я, пытаясь поймать его обратно и вобрать в себя, переступала с ноги на ногу, но верёвка не давала далеко шагать, крепко удерживая мои руки.

Я уже поднялась на носочки, делая судорожные движения вперёд, за его плотью, когда ему, видимо, надоел мой своеобразный танец. Задрав мою голову вверх, он вплотную подошёл ко мне, рукой скользнув у меня между ног:

- Какая же ты мокрая… - удовлетворённо пробормотал он, - И как же я хочу тебя… - с этими словами он резко вошёл в мой приоткрытый рот, и стал жёстко, с остервенением, вгонять свою плоть в меня.

Через несколько мгновений я почувствовала, как он напрягся, и громкий крик – полу-стон сорвался с его губ в ночной тишине, а во рту я ощутила тёплую влагу. И в тот же миг всё моё тело содрогнулось в экстазе столь сильном, что меня просто затрясло всю, подвешенную на дереве, и ноги подкосились, окончательно лишив меня точки опоры.

Виктор тут же подхватил меня на руки, отвязав верёвки и прижимая к себе: