Моя жизнь провидца. Потерянные мемуары

Затем мистер Фелд сообщил, как были обнаружены мои способности в тот момент, когда у меня возникла афония, и я использовал их для того, чтобы вернуть себе голос. Он спросил меня: "Разве вам не случалось использовать этот дар для собственного блага?"

Я ответил: "Нет, сэр, я стыдился этого. Мне казалось, что я не должен выставлять себя напоказ подобным образом".

Фелд спросил меня, как я начал всерьез заниматься составлением диагнозов с помощью экстрасенсорики. Я рассказал ему о кузене моего отца — он был инвалидом, и я поставил ему диагноз. "Он сказал мне, что Бог дал мне дар, который я должен использовать для блага моих братьев. Я был всегда готов делать все, что в моих силах для больных людей, но я не мог сделать из этого бизнес. Полагаю, что я все еще стыдился этих возможностей. Да, я часто входил в транс по просьбе местных врачей и обнаружил, что эти "сны" не несут в себе ничего дурного для меня".

"Вы хотите сказать, что эти трансы не оказывают серьезного влияния на вашу нервную систему?" — спросил он.

"Напротив, мне кажется, что они только помогают мне. Я всегда чувствую себя свежее и здоровее, когда просыпаюсь. Однако мне кажется, что это из-за того, что я делаю кому-то добро. Я чувствовал себя вялым или угнетенным только в том случае, когда удовлетворял праздное любопытство или то, что, как мне кажется, не следовало делать. Например, в тех случаях, когда доктор просил меня выполнить три или четыре чтения в течение одного сна, но теперь я соглашаюсь только на одно раз или три раза в день".

Когда репортер спросил меня, как я объясняю свои способности, я сказал ему: "У меня нет никакого объяснения. Я ничего не знаю об этом. Я просто знаю, что мне показывают запись моих слов, но то, что там написано, для меня китайская грамота".

Он спросил, занимался ли я какой-либо иной эстрасенсорной деятельностью. "Да, но мне это не нравится. Я искренне считаю, что если бы я попробовал шутить с этим даром, Бог лишил бы меня его".

Кто-то в комнате припомнил случай убийства в Канаде, который произошел в то время, когда я находился в Боулинг Грин. Фелд попросил, чтобы я рассказал ему об этом.

"У меня был друг родом из Канады, его отец прислал ему газету, в которой было описано таинственное убийство. Одна девушка была найдена мертвой в доме, а ее сестра, находясь в истерике, ни тогда, ни позже ничего не могла рассказать о случившемся. Мой друг спросил меня, не могу ли я разгадать эту тайну.

Я заснул и описал убийство так, как я его видел. Эти две девушки ссорились из-за мужчины, и одна из девушек выстрелила в сестру и бросила пистолет в слив ванной. Я смог повторить беседу этих двух девушек, описать пистолет и сказать полиции, где его искать. Там была старая канализация, и пистолет застрял в трубах. Они нашли его в том самом месте, которое я указал. Они также пересказали девушке содержание ее разговора так, как я передал его, и она честно призналась в убийстве. Канадские власти послали мне обещанную награду, но моя жена не позволила мне принять ее. Она сказала, что это кровавые деньги, я никогда в жизни так не нуждался в деньгах".

Фелд писал:

"Это произвело на меня сильное впечатление, и я был готов слушать еще и еще. Таким образом, я вытянул из него историю о его предсказании смерти президента Южной железной дороги Спенсера, которую позднее подтвердили мне очевидцы событий.

Во время разговора со мной Кейси не пытался продемонстрировать особой значимости своей работы… Он не выказывал никакого чувства враждебности к тем врачам, которые не верили в его подвиги, короче говоря, насколько я мог видеть, он проявлял полное безразличие к мнению людей, отрицавший его способности.

Это происходило приблизительно в то самое время, когда он должен был поставить диагноз джентльмену из Ньюпорта, историей которого открывается это повествование, и я был рад стать свидетелем того, как это происходит. Прямо из приемной вы попадаете в комнату для сна, если можно так выразиться. Это маленькая, но хорошо освещенная комната, и Кейси только улыбнулся, когда я спросил его, не следует ли выключить электрический свет, который бьет ему в глаза, поскольку обычного человека это способно довести до безумия.

Посередине комнаты стоит длинная высокая кушетка, сбоку от нее располагается стол и стул для стенографистки. Кейси снимает пиджак, жилет, галстук, расстегивает воротник и ложится на кушетку лицом вверх. Стенографистка садится слева от него, отец Кейси встает справа. Было 4:15, когда Кейси вытянулся на кушетке, сложив руки на животе. Он бодрствовал, но лежал совершенно спокойно.