Моя жизнь. Южный полюс

Я стартовал. Я подумал… нет, я не успел ни о чем подумать. Миг, и собаки сбили меня с ног. К счастью, они запутались в сбруе и остановились, так что я отделался благополучно. Конечно, я обозлился, но у меня хватило ума понять, что и без того комическая ситуация станет вдвойне смешной, если я дам волю своему гневу. И я благоразумно промолчал. Да и кого, собственно, винить? Разве что себя самого. Почему не развил достаточную скорость? Я решил в корне изменить свою политику – в этом ведь нет ничего постыдного? – и пристроился в хвост. Уж там я не ударю лицом в грязь…

– Все в порядке? Пошли!

Ух ты! Первым ринулся вперед Хансен, словно метеор. За ним по пятам последовал Вистинг, затем Бьоланд и Хассель. Они катились на лыжах, прицепившись к саням. Я решил идти сам, мол, собакам и без того придется нелегко. Но меня ненадолго хватило. Первые 10 километров мы покрыли за один час. После этого, сытый по горло, я догнал Вистинга, примостился на его санях и так добрался до 80,5° южной широты. 50 километров! Приятный сюрприз. Кто из нас мечтал о том, чтобы катиться к полюсу на прицепе! Это оказалось совсем несложным благодаря замечательному таланту Хансена в роли каюра. Собаки беспрекословно повиновались хозяину. Они знали, если начнут отлынивать, их остановят, и последует хорошая порка. Случалось, конечно, и здесь, что натура брала верх над выучкой, но «причастие», которое неизбежно следовало, надолго отбивало у них охоту повторять такие штуки.

Быстро завершив дневной переход, мы рано стали лагерем. Уже на следующий день на востоке показались огромные торосы, которые мы впервые увидели между 81° и 82° южной широты, когда везли провиант на второй склад. Очевидно, воздух был очень чистый. Но количество различаемых нами торосов было таким же. Опыт подсказывал нам, что пирамиды, сооружаемые по пути на юг, будут превосходными ориентирами на обратном пути. И мы решили сделать побольше таких вех. Всего мы построили 150 двухметровых пирамидок. На них пошло 9 тысяч снежных кирпичей, которые мы нарезали сделанными для этого большими ножами.

В каждой пирамидке оставлялась записка с ее номером, координатами и указанием, сколько и в какую сторону ехать до следующей пирамидки, лежащей севернее. Такая осторожность с моей стороны может показаться чрезмерной. Но я всегда считал, что в этих безбрежных просторах, где нет никаких ориентиров, понятия «излишняя осторожность» не существует. Если собьешься с дороги, нелегко будет добраться до дома. К тому же в работе с пирамидками было еще одно очевидное преимущество. Каждый раз, когда мы останавливались строить знак, наши собаки отдыхали, а это очень важно, чтобы выдерживать темп.

Первую пирамидку мы поставили на 80°23' южной широты. На первых порах мы ограничивались одним знаком через каждые 13 и 14 километров.

Тридцатого застрелили первую собаку. Это был Буне из упряжки Хансена. Из-за преклонного возраста он не поспевал за остальными и был только обузой. Мы оставили его про запас в пирамидке, и он нам, вернее собакам, потом очень пригодился.

В этот день мы достигли второго важного пункта – склада на 81° южной широты. Мы самую малость отклонились к востоку. Расставленные поперек курса дощечки, которыми мы обозначили склад, было видно издалека. Если судить по ним, здесь совсем не было осадков. Как воткнули их, так и стоят. Перед складом мы пересекли две внушительные трещины; очевидно, снег заполнил их на большую глубину, поэтому обошлось без осложнений. В два часа дня мы подошли к складу. Все было в полном порядке. Флаг развевался на флагштоке – и не скажешь, что он скоро восемь месяцев висит здесь. Сугробы вокруг склада достигали в высоту около полуметра.

Следующий день был отличный – ясно и тихо. Солнце буквально припекало. Мы решили подсушить меховую одежду. В глубине спальных мешков всегда образуется немного инея. Кроме того, воспользовались случаем определить свое место и проверить компасы. Они оказались исправными. Пополнив походный провиант, мы 1 ноября двинулись дальше. На другое утро – густой туман, скверная погода. Возможно, она казалась худшей, чем была после чудесного дня накануне. Когда мы проходили здесь на юг в первый раз, собаки Хансена провалились в трещину, но это мелочь, а других неприятностей у нас тут не было. Не ждали мы их и на этот раз. Но в этих местах так: чего не ждешь, на то нарвешься. Снег был рыхлым, идти тяжело. Время от времени мы пересекали узкие трещины.