Моя жизнь. Эдем. Расследование.

Двутел откашлялся, и калькулятор почти сразу же ответил:

— Неизвестно. Заводы — вероятно — много. Пауза. Информация — никаких заводов.

— Это, однако, какое-то общество… ужасающее! — вспылил Инженер.

— Почему? Ты что, никогда не слышал о военной тайне или о чем-то в этом роде?

— Какая энергия питает эти заводы? — повернулся Инженер к Кибернетику, но сказал это так близко к микрофону, что калькулятор сразу же перевел вопрос.

Репродуктор минуту погудел и продекламировал:

— Неорган — термин отсутствует — био. Пауза. Энтропия — константа — биосистема. — Остальное утонуло в усиливающемся гудении. На пульте зажегся красный огонек.

— Пробелы в словаре, — объяснил Кибернетик.

— Слушай, включим его поливалентно, — сказал ему Физик.

— Зачем? Чтобы он начал болтать, как шизофреник?

— Может, удастся больше понять.

— О чем речь? — спросил Доктор.

— Он хочет уменьшить селективность калькулятора, — объяснил Кибернетик. — Когда спектр значений какого-то слова недостаточно острый, калькулятор отвечает, что термин отсутствует. Если я включу его поливалентно, он начнет заниматься контаминацией — будет создавать словесные гибриды, каких нет ни в одном человеческом языке.

— Таким способом мы его лучше поймем, — настаивал Физик.

— Пожалуйста. Можем попробовать.

Кибернетик переключил штекеры. Координатор взглянул на двутела, который лежал теперь с закрытыми глазами. Доктор подошел к гиганту, некоторое время осматривал его и, ничего не сказав, вернулся на свое место.

Координатор сказал в микрофон:

— На юге здесь есть долина. Там — большие строения, в строениях скелеты, вокруг — могилы. Что это?

— Постой, могилы ничего не значат.

Кибернетик притянул к себе гибкую стойку микрофона.

— На юге — архитектурная конструкция, рядом с ней — в отверстиях в грунте — мертвые тела. Мертвые двутелы. Что это значит?

На этот раз калькулятор дольше обменивался скребущими звуками с двутелом. Они заметили, что впервые машина, казалось, сама от себя спрашивала о чем-то еще раз, наконец обращенный к ним репродуктор монотонно сообщил:

— Двутел — физическая работа нет. Пауза. Электрический орган — работа, да, но акселероинволюция — дегенерация — злоупотребление. Пауза. Юг — это экземплификация самоуправляемой прокрустики — пауза. Биосоциозамыкание — антисмерть. Пауза. Общественная изоляция — не сила, не принуждение. Пауза. Добровольность. Пауза. Микроадаптация группы — центросамотяг — продукция — да, нет. Пауза.

— Ну что, получил? — Кибернетик сердито посмотрел на Физика. — «Центросамотяг», «антисмерть», «биосоциозамыкание». Говорил я тебе! Пожалуйста, теперь расшифровывай.

— Постепенно расшифрую, — сказал Физик. — Это имеет что-то общее с принудительными работами.

— Неверно. Он сказал "не сила, не принуждение", "добровольность".

— Ну, так спросим еще раз. — Физик подтянул к себе микрофон. — Непонятно, — сказал он. — Скажи — очень просто — что на юге, в долине? Колония? Группа осужденных? Изоляция? Производство? Кто производит? Что? И зачем? С какой целью?

Калькулятор снова объяснился с двутелом — это продолжалось минут пять, — потом опять заговорил:

— Изоломикрогруппа — добровольность — интерсцепление — принуждение — нет. Пауза. Каждый двутел — противигра — изоломикрогруппа. Пауза. Главная связь — центростремительный самотяг. Пауза. Связка — гневисть. Пауза. Кто вина — тот кара. Пауза. Кто кара — тот изоломикрогруппа — добровольность. Пауза. Интерсвязи возвратные — полиндивидуальные — сцепление — гневисть — самуцель. Пауза. Социопсихоциркуляция — внутренняя антисмерть. Пауза.

— Подождите! — крикнул Кибернетик, видя, что остальные беспомощно зашевелились. — Что это значит, «самуцель»? Какая цель?

— Самуцел…ение, — пробурчал калькулятор, который на этот раз вообще не обратился к двутелу.

— А! Инстинкт самосохранения! — крикнул Физик, а калькулятор поспешно объяснил:

— Инстинкт самосохранения. Да. Да.

— Ты хочешь сказать, что понимаешь, о чем он говорит?! — Инженер вскочил с места.

— Не знаю, правильно ли я понимаю, но догадываюсь — речь идет о какой-то разновидности их системы наказаний. Очевидно, это некие микрообщества, автономные группы, которые, так сказать, взаимно загнали друг друга в угол.

— Как это? Без охраны? Без надсмотрщиков?

— Да. Он же прямо сказал, что никакого принуждения нет.

— Это невозможно.

— Ну почему же? Представь себе двоих людей; у одного есть спички, у другого — коробок. Они могут друг друга ненавидеть, но огонь зажгут только вместе. Гневисть — это гнев и ненависть или что-нибудь близкое. Поэтому кооперация в группе возникает благодаря обратным связям, как в моем примере, но, конечно, это гораздо сложнее! Принуждение рождается как-то само по себе — его создает внутреннее положение группы.

— Ну хорошо, хорошо, но что они там делают? Что они там делают? Кто лежит в этих могилах? Зачем?

— Ты слышал, что сказал калькулятор? «Прокрустика». Очевидно, от прокрустова ложа.

— Вздор! Откуда двутел слышал о Прокрусте?!