Моя вредная девочка

– Я ненавижу таких как ты. Ты – присоска. Пиявка, прицепившаяся к моему отцу. Празднуешь предстоящую свадьбу? Не будет у тебя никакой свадьбы. Потому что…

Мужчина схватил Диану за руку и попытался ухватить за другую, но Диана начала сопротивляться.

– Я все расскажу Сереже! – выпалила она, попытавшись закричать, но мужчина закрыл ей рот рукой. – Только посмей!

– Не расскажешь! Стыдно станет!

Дальше наблюдать за этим безобразием Расима не могла. Поэтому забежала в спальню и изо всех сил толкнула обидчика своей сестры в спину. Тот обернулся и Расима сразу узнала в нем грубияна – вечного посетителя домика номер три. Сын хозяина базы отдыха.

– Ты еще кто? – рявкнул он на нее.

– Я полицию вызвала! А что еще мне оставалось? Вы так орете, на весь район! – отчаянно соврала Расима.

«Красавчик» заметно испугался. Диана тут-же вскочила с кровати и подбежала к сестре. Губы ее дрожали, глаза были заплаканными, взгляд – замутненным. Как тогда, в тот самый вечер, когда по ее вине погиб их отец.

– Лучше уйди, – пригрозила Семену Расима, вытащив из кармана свой сотовый телефон.

Семен вышел из спальни и почти сразу послышался грохот на лестнице.

– Все хорошо, – обняла сестру Расима.

«Как ты можешь жить во всей этой мерзости, сестра?» – невольно подумалось девушке.

Диана с опухшим носом и заплаканными глазами сидела на кровати и плакала. Услышав грохот на лестнице, Расима испуганно посмотрела на сестру и выбежала за дверь спальни.

– Ой, сестра, он упал. И лежит там на полу.

Паника охватила Расиму, и девушка ринулась вниз по лестнице. Мужчина лежал на полу, и Расима потеребила его, схватив за плечо.

– Отвали, – пробормотал тот, перевернувшись на другой бок и засопел. От него разило спиртным и Расима нерешительно поднялась с корточек.

– Он пьяный и спит, но живой, – «обрадовала» она сестру.

Диана вытерла потеки туши с глаз своими наманикюреными пальчиками и негромко произнесла:

– А что ему станется, этому пьянчуге, только настроение мне испортил!

Расима молча прибирала в комнате, собирая лишний мусор и расставляя все по местам. Уже рассвело, она может уйти сегодня чуть раньше, если уберется тут поскорее.

– Я замуж выхожу, – наконец, промолвила Диана, тоскливо глядя в окно.

Расима оторвалась от своих дел и уставилась на сестру.

– В самом деле? Я рада за тебя, сестренка!

Диана посмотрела на сестру со злостью.

– Нечему радоваться.

Она прищурилась и вгляделась в младшую сестру вновь. Заметила, как изменилась дурнушка-сестра.

На смуглом лице Расимы проступил легкий румянец. Широкое в прошлом лицо похудело, сальные щечки и рыхлый подбородок исчезли куда-то чудным образом насовсем. Глаза были хоть и не такими большими, как у Дианы, зато живыми и блестящими. Волосы, ресницы – черные, с естественным блеском. Все свое, все натуральное. Сильно портили общее впечатление неухоженные брови на лице девушки, но это оттого, что Расима не знала, что их можно выщипывать и корректировать в салоне.

Ногти, брови и отсутствие косметики ясно говорили о том, что у девушки нет денег на то, чтобы посещать мастеров. И вообще выдавали в ней деревенскую провинциалку.

И все же Диана смотрела на сестру с тайной завистью: Расима потихоньку расцветала. Конечно, ей далеко до утонченной красоты Дианы, зато в ней есть что-то такое, что напрочь в Диане отсутствует.

Наивность. Неискушенность.

Это Диана чувствует себя «потасканной» жизнью.

А Расима, замухрышка-сестра, живет себе потихоньку, копошится в своих ничтожных делах и заботах, совершенно не мучаясь душевными муками и не зная о том, как коварны бывают деньги. И мужчины. Как сильно можно обмануться, влюбившись и как легко можно сгореть, перегореть внутренне, и потухнуть.

***

Диана встала с кровати и пошла в сторону двери, но Расима ее окликнула.

– Диан, а деньги?

– Какие деньги? – равнодушно откликнулась сестра, даже не обернувшись.

– Эти деньги.

На постели и рядом валялись купюры. Тысячные, пятитысячные. Красные и зеленые бумажки, от которых Расима не могла отвести взгляда.

Столько денег ей еще никогда в своей жизни не доводилось видеть.

– Выкинь их вместе с мусором, – сверкнула злыми глазами сестра и ушла.

А Расима медленно опустилась на колени и принялась собирать купюры. Эти деньги у нее рука бы не поднялась выбросить. Слишком уж тяжелой ценой они ей в жизни достаются. Мозг машинально пересчитывал купюры: двенадцать тысяч, семнадцать, восемнадцать…

Когда Расима поднялась с пола, в руках ее находилось сорок три тысячи рублей.

Невиданные для нее богатства. На эти деньги они с мамой могли бы прожить безбедно несколько месяцев. Расима могла бы оплатить задолженность за коммуналку, купить матери новую куртку, а себе – ботинки. Она могла бы купить мяса и приготовить любимый родителями бешбармак…

Этих денег хватило бы и для того, чтобы сделать другую оградку на могилке отца. Кованную, а не из простого штакетника…

Слезы неожиданно потекли из глаз Расимы, и она встала у двери, прижав крепко к груди эти деньги. Мусор для кого-то, в то время как для нее они – жизненная необходимость!