Моя цена – жизнь

Стоило выбежать на опушку леса, как на меня обрушился камнепад. Один из осколков, словно лезвие ножа, прошелся по бедру. Ноги подкосились, и я рухнула на землю. Красное кровавое пятно на платье быстро разрасталось. Но магиня была совсем близко. Следовало позабыть о ране и сражаться за жизнь, теперь уже не только свою, но и ребенка.

Ликвидировать обидчицу удалось не с первого раза и даже не со второго. Она ловко выстраивала охранные щиты, возводя вокруг себя стены из поднимаемой земли. Но ей не удалось устоять под напором моих тонких ледяных колец с острыми, как лезвие бритвы, кромками. Издав чуть слышный выкрик, магиня осела на землю. Четверо…

Хоть и знала, что ведьмы будут искать теперь меня у ручья, следовало поскорее добраться к родной стихии, чтобы промыть рану и остановить кровь.

Дезориентированная болью, неслась, не разбирая дороги, налетая на возникающие на пути деревья, спотыкаясь и падая. Но я снова поднималась и шла, как предполагала, в сторону знакомого ручья. Оступившись, все вокруг на мгновение переворачивается с ног на голову, и я снова лечу носом вниз. Упав в неглубокую яму, попыталась пошевелиться, но новая волна боли пронзила тело, и я, прикусив нижнюю губу, с трудом сдержала крик. Похоже, вдобавок к той ране добавился еще и вывих другой ноги. Вот теперь боец из меня никудышный. Пусть резерв магии и не на нуле, долго мне не продержаться в сражении. Осталась лишь крохотная надежда, что кто-нибудь заметил в лесу дым и найдет меня раньше черных магинь, вознамерившихся поквитаться со мной за спасение жизни великого инквизитора.

* * *

Я смотрел в открытое окно, когда внезапно кольнуло сердце, а холодный пот прошиб тело. Стало трудно дышать. Нехорошее предчувствие мгновенно овладело мной. Взгляд метнулся к часам – половина третьего, до смены охраны еще чуть более пяти часов. Стражники мне лично докладывали о ситуации в доме Колгомери и о самочувствии его хозяйки. Знал, что Лея частенько не спала до рассвета, и причиной ее бессонницы, скорее всего, являлся я. Много раз хотелось отправиться к ней, обнять, успокоить, но понимал – ничего хорошего из этого не выйдет. Станет только хуже. Ни мне – ей. И так неустанно корил себя за несдержанность. Не из-за сожаления о содеянном, а из-за причиненной ей боли. Мучить Лею не собирался. Надеялся, со временем все уляжется, она встретит другого и позабудет обо мне. А вот я, похоже, наказан до конца жизни. Та ночь показала, насколько все остальные были, есть и будут холодными без нее. На миг показалось, что тогда слились не только наши тела, но и души. Словно отдал ей часть себя. Сам, добровольно, без принуждения. Я должен был встать и уйти, как только все закончилось, но не смог. Хотелось укрыться с ней в каком-нибудь глухом месте и больше никогда и никому не показываться на глаза. Я всегда жил реальностью, а с ней пришли и мечты, жаль, несбыточные.

Раздался предупредительный стук. Судорожно вздохнув, повернулся, чтобы посмотреть на входящего в кабинет своего помощника.

– Занят? – спросил Авалон, закрыв за собой дверь. Судя по его виду, этой ночью он также не спал. Что за время настало такое беспокойное?

– Нет. Сегодня три сильные ведьмы не явились на проверку, – поделился с Авалоном своим беспокойством. – Не к добру это.

– Сделал, как ты велел – проследил с ребятами за предполагаемым предателем. Оказалось, его постель согревала по ночам одна из ведьм, наложивших на тебя проклятие.

– Даже так, – я почувствовал, как мои брови взлетели вверх от удивления. – Надеюсь, выжила? Яд хоть не успела принять?

– Обижаешь, Элан. Мы застали их врасплох, когда они были увлечены друг другом.

– Допросил уже? – Авалон утвердительно кивнул. – Надо было меня позвать. С удовольствием поучаствовал бы в допросе.

– Тебе и так сейчас хватает.

– Что удалось выяснить? – пропустил его замечание мимо ушей. Сейчас хватало всем.

– Оказывается, из тех тринадцати ведьм в живых осталось только четверо.

– Что еще?

– Азалия стягивает силы к столице. День-другой, и нанесет удар. В ее рядах много магов. Нам надо тщательно продумать план действий и подготовиться, – его речь была перебита появившимся перед нами караульным.

– Господин Лонгинистер, охранник Колгомери добивается встречи. Говорит, срочно.

Кровь понеслась по венам с дикой скоростью, а сердце заколотилось так, что стало трудно дышать. «Лея!», – лихорадочно пульсировало имя ведьмы в голове.

– Пусть заходит, – я едва сумел скрыть волнение.

В кабинет вошел стражник в окровавленной и подранной рубахе. Его правая скула была разрезана, на руке имелась рваная рана, и он заметно прихрамывал.

– Господин Лонгинистер… – охранник стушевался, заметив мой напряженный взор.

– Докладывай уже!

– На нас напали ведьмы, – то, чего я так боялся, случилось.

– Что с ней?! – мой голос больше походил на рык.

– Не могу знать, господин Лонгинистер. Мы ее не нашли.

– Я. Вам. Сказал. Не отходить от нее. Ни на шаг! – не выдержав, сорвался на крик.

– Элан, успокойся, – тяжелая рука Авалона легла мне на плечо. – С Колгомери явно все в порядке.

Мое сердце подсказывало мне абсолютно противоположное.