Моя сумма рерум

Внезапно оказалось, что я могу быть необыкновенно позитивным и дружелюбным человеком. Я помогал бабушке убирать на антресоли осенние вещи и доставать зимние. Сам предложил разобрать балкон. В том же необъяснимом порыве жажды деятельности вдруг починил дверку шкафа в коридоре, которая всегда плохо закрывалась, и когда кто-нибудь шел в темноте, обязательно в неё врезался.

В один вечер просидел за ужином до самого конца и вполне охотно болтал с бабушкой и Аллочкой. Рассказывал про себя, про нашу старую школу и под эти рассказы даже тыквенную запеканку съел целиком.

А когда папа вдруг вспомнил, что в семь лет я ходил в шахматный кружок, и засадил нас с Дятлом за шахматную доску, я не разозлился и не послал их. Более того, из трех сыгранных партий выиграл две. Дятел, правда, очень грузанулся этим, но не столько самим проигрышем, сколько поиском своих ошибок. Но он просто плохо играл. Не из-за глупости, а оттого что слишком суетился и возбужденно принимал поспешные решения, и потом громко вскрикивал: «ой, нужно было не так».

А ещё я закачал себе этот ЛОЛ, и он с превеликим удовольствием принялся меня обучать. Играть с ним было забавно, и хотя из-за моих косяков мы провалили пару важных миссий, он сказал, что я очень хорошо играю в защите, потому что не несусь как угорелый захватывать башни и не бросаюсь рубить всех подряд.

В среду я позвонил маме и весело объявил, что соскучился. Она, правда, принялась иронизировать, что от такой новости чуть со стула не упала, но обрадовалась и предложила приехать к ним в выходные. Тогда я вспомнил, что Вовка Петухов звал к себе на день рождения в субботу. Так что, если ехать в тот район, то вполне можно было совместить эти два мероприятия и, находясь в каком-то блаженном угаре, позвал Зою с собой, а она согласилась.

На дне рождения было полно народу. Человек пять парней, моих одноклассников, включая Боряна и Вовку, плюс куча каких-то незнакомых девчонок, от внешнего вида которых мне тут же захотелось броситься к Зое, замотать ей шарфом глаза, и размотать только когда этот злосчастный день рождения закончится.

Помимо своего полуголого вида, эти девчонки бесконечно говорили и вели себя омерзительно. Сначала долго ржали, что когда они шли в кафе, на одну из них нагадил голубь, а пока стояли и смеялись над ней, голубь вернулся и нагадил на вторую. А ещё кого-то из них по дороге задела плечом жирная деревенская тётка, и они так обложили её матюками, что она должно быть до сих пор там стоит с открытым ртом.

И всё в таком же духе весь вечер. Разговоры тупые и неинтересные, но парни восторженно ржали, держали их у себя на коленках и каждые пять минут ходили курить.

Они все пили водку. Наливали из-под стола в стаканы с колой. Колу тоже свою подливали в то, что им принесли в заказе. Еды почти не было, и все очень быстро накачались. Я же после того вечера в клубе, головной боли и разговора с Тифоном как-то с опаской отнесся к этому делу и пил просто колу, делая вид, что у меня там и водка есть, чтобы никому ничего не объяснять. Но глядя на происходящее, всё отчетливее осознавал, что если бы я не перешел в другую школу, то сейчас бы тусовался с ними и мне бы всё нравилось.

Зоя же смотрела на них без осуждения, раздражения или интереса. Точнее, никак не смотрела. Ей хватило десяти минут, чтобы полностью оценить обстановку, затем она достала телефон и занялась просмотром новостных лент и роликов в Ютубе.

Однако девчонкам подобный игнор не понравился. И одна сразу прикопалась: «Чё, правда у рыжих нет души?». Она спросила это таким тоном, что я, не раздумывая, выпалил в духе Поповой и Егоровой: «Чё, правда у блондинок нет мозгов?». Ну, тут ей на защиту влезла другая девка, и они начали глупо и не смешно глумиться немного надо мной, но в основном над Зоей, типа: «Что притухла? Заржавела?».

Я тихо предложил ей уйти. Но не тут-то было.

— Ничего, я потерплю. А вдруг твои друзья подумают, что ты подкаблучник.

— Мне всё равно, что они подумают. Главное, что думаешь ты.

— Я думаю, тебе нужно поставить их на место. Они тебя совершенно не уважают. Если ты их друг, они должны принимать и твою девушку, даже если она рыжая.

Было круто, что она сказала «твою девушку», но я так растерялся от того, что не знал как «поставить их на место», что стал думать только об этом.

Отвел Вовку в сторону и попросил оставить Зою в покое. Но тот только посмеялся, мол, «забей», всем весело, а она тупо тухлит.

Я вернулся и ещё раз предложил уйти, потому что не умею никого «ставить на место», особенно девчонок.

— Боже! Ты как Трифонов. Он тоже девчонок не умеет ставить на место, но парням бы точно рога поотшибал.

— Давай лучше уйдем.

— Нет уж. Они меня разозлили. У меня на такие случаи есть одно тайное оружие. Ничего не спрашивай. Просто мы остаемся.

Утешало лишь косвенное сравнение с Трифоновым, а насильно увести её я не мог.