Моя судьба с последней парты

Что делать? Он не мог решиться повредить похоронную фотографию отца, но понимал, что сойдет с ума, если не узнает, что за секрет скрывает старая рамка. Он снова засунул в щель нож, аккуратно провел им по всему краю подставки, расширив свободное пространство. Заглянул в комнату мамы и, подсвечивая себе телефонным фонариком, нашел в косметичке маленький пинцет, которым мама правила линию бровей. Вернувшись, осторожно подцепил пакетик и вытащил его наружу. Это был офисный файл, в котором лежал сложенный в несколько раз лист бумаги.

Илья сидел и ошарашенно смотрел на неожиданный сюрприз. Отчего-то защемило сердце. Дрожащими пальцами он расправил пакет, раскрыл лист, вгляделся в написанное. Сначала он не понял, что за документ держит в руках, но когда вчитался…

Озарение накрыло, как ушат холодной воды на голову. Илья вскрикнул и с отвращением встряхнул бумажку. Она выпала из его рук и с тихим шорохом опустилась на ковер.

Илья наклонился и застыл. Что за день, полный сюрпризов! От документа отделился маленький листок, сложенный пополам. Еще до конца не понимая, что за находку он обнаружил, Илья поднял обе бумажки, собрал детали рамки и понес все это на кухню. Фотографию оставил лежать на прежнем месте: пока он был не готов взглянуть отцу в глаза.

Он разложил найденное на столе и какое-то время сидел без движения, боясь прикоснуться к находке. Протягивал руку и отдергивал, будто должен был сунуть пальцы в мешок со змеей. Наконец решился. Шевеля губами, внимательно несколько раз прочитал написанное и уронил голову на стол.

— Батя, что же ты наделал! — простонал он и заплакал. Эмоции, накопленные за день, требовали выхода. Разговоры об уходящей душе, погоня за воробьем на балконе, а теперь еще и это… Никакие нервы не выдержат такое испытание.

Когда первый накал чувств схлынул, он еще раз открыл документ. Это были результаты лабораторного анализа спермы, взятого у Оли сразу после насилия. Теперь Илья ясно понимал, почему так быстро закрыли дело, а всех подозреваемых отпустили. На опознании Оля не смогла указать ни на одного человека. А единственная улика, позволившая определить преступника, исчезла, причем к этому приложил руку именно отец.

— Почему? Неужели ты так мне не доверял? Я настолько в твоих глазах низко упал, что ты поверил, будто я опустился до насилия? — бормотал Илья, продолжая незримую беседу с отцом.

Взгляд непроизвольно упал на листок, ждавший своей очереди. А это что? Илья раскрыл бумажку и чуть не поперхнулся. Это была записка, набранная на компьютере обычным шрифтом, двенадцатым кеглем:

«Уважаемый Антон Николаевич, спасите сына!

Он попал в неприятную историю и может оказаться за решеткой. Я знаю, что именно Илья организовал нападение на Олю Звонареву.

Доброжелатель».

Илья растерянно смотрел на листок и буквы расплывались перед глазами. «Что за идиотская шутка? Он не нападал! Он никогда… как он мог что-то организовать?» — мысли проносились в голове со скоростью света. После сделанного анализа ДНК Илья обрел уверенность в своих силах. Он точно знал, что преступление — дело рук подлого и опасного человека. Но кто? Кто мог так все спланировать и рассчитать, что сломал своими безумными действиями жизнь сразу нескольких человек?

Илья посмотрел на часы: половина десятого. Поздно, но ждать он не мог. Он набрал номер Сергея Викторовича.

— Да, — устало ответил тот немного запинающимся голосом. Чувствовалось, что тремя стопками поминки не закончились. — Ты что хотел, Илья. Я уже позвонил начальнику полиции. Можешь спокойно ехать, дело тебе в руки дадут.

— Сергей Викторович, я хочу с вами встретиться. Тут такое произошло… — Илья замолчал, от спазма перехватило дыхание.

— Хорошо. Приезжай ко мне.

Илья сгреб в кучу листочки, вызвал такси и отправился на Васильевский остров, где жил подполковник Пушкарев. «Надо до разведения мостов успеть вернуться», — подумал он, понимая, что это вряд ли получится: разговор предстоял серьезный.

Пушкарев открыл дверь после первого звонка, будто стоял и ждал, когда Илья появится. Непривычно было видеть его в домашних трениках и белой майке, как обычного горожанина. Илья невольно улыбнулся.

— Что смотришь? Весело? Я дома, могу и расслабиться. Жена на даче. Я один. Не забывай, я друга потерял, — пьяно сказал Сергей Викторович, и Илья на секунду пожалел, что приехал.

Он прошли в комнату. На журнальном столике запотевшим боком сияла бутылка дорогой водки, на тарелочке лежали нарезанные колбаса и сыр. На экране телевизора застыла картинка: отец, улыбаясь во весь рот, держит на вытянутой руке огромного леща, а рядом смеется Пушкарев. Илья сглотнул. Столько счастья было на лицах друзей, столько радости от рыбалки!

— Проходи, садись. Пить будешь?

— Нет. Я сейчас не в состоянии.

— А я буду. Это мы на выживании в прошлом году, — тихо сказал Сергей Викторович, показывая на экран и наливая себе водку. — Зачем я тебе понадобился?