Моя судьба с последней парты

— На фиг он мне сдался? — вопросом на вопрос ответил Степанов, и в голосе Илья уловил странные нотки.

— Так знаешь, или нет?

— Ну, знаю.

— Говори адрес.

— Зачем он тебе сдался?

— Не твое дело. Говори.

— Илюха, ты чего? Думаешь с твоей Ольгой Денис что-то сделал? — сна в голосе уже не было.

— Просто мне надо с ним поговорить, — уклонился от прямого ответа Илья.

— Так он, наверное, тоже спит после бессонной ночи.

— В честь чего? Он же с нами на озеро не ездил.

— Да? Странно, мне показалось, что я его видел.

— Где? — вскинулся Илья. Сомнения, которые до этого терзали его голову, сразу развеялись.

— Да, ладно тебе, Илюха. может, мне и показалось. Знаешь Димона Малыша из медицинского класса?

— Это придурочный такой? Которого с метом недавно поймали?

— Ага. Представляешь, сам сварил, чистейший! Во голова у химика! — восторженно воскликнул Сашка, но тут же притих: сболтнул лишнего, а с Димоном шутки плохи. — Вот с его компашкой я и видел мужика, похожего на Дениса.

— Адрес давай! — приказал Илья.

— Илюха, не придумывай. Я же говорю, может, показалось, — заюлил Сашка, но Илья оставался непреклонным. Страдания Степанова его не интересовали. Он снова, как хорошая охотничья собака, почуял след.

— Телефон Димона дай.

— А Димон тебе зачем? — заныл перепуганный Степанов. Вдруг сейчас Шеремет его сдаст!

«Господи! И в этого нытика были влюблены все старшеклассницы?» — брезгливо подумал Илья и еще больше надавил:

— Я сейчас к тебе домой приеду.

Через секунду он уже записывал и номер телефона Димона и адрес Дениса Владимировича. Первый на очереди был Малыш. Такое прозвище парень получил за почти двухметровый рост и противный писклявый голос. Парень обладал прекрасным умом, чутьем настоящего химика, но направлял свою деятельность куда-то не в то русло. Агрессивный, ершистый, он всегда попадал в неприятные истории. Если где-то пахло гадостью, обязательно там находили след Малыша.

Но что рядом с этим кандидатом в уголовники мог делать интеллигентный и брезгливый Денис Владимирович? Илья уже набрал номер Димона, но сбросил. Сомнения вновь стали одолевать его. Он сел на скамейку в скверике перед приемным покоем и закрыл глаза. Надо обдумать ситуацию. Как бы он ни был зол, устраивать разборки с невиновным человеком не в его правилах.

Размышлял недолго. Вариантов все равно нет. Илья посмотрел на телефон и нажал кнопку вызова. Когда наконец хозяин номера ответил, сразу задал вопрос в лоб, чтобы Димон не успел одуматься.

— Говорят, утром рядом с тобой Дениса Владимировича видели?

— И кто это такой умный зубами щелкает?

— Какая разница. Историк на пляже был или нет?

— Ну был. А чо?

— Во сколько вы встречались?

— Не, парень! Ты чо, опупел? Я по какому рожну тебе докладывать должен?

— Дим, не ершись. Слышал ведь, что случилось. Мне очень важно знать, чьих рук это дело.

— Ты на Дениса думаешь? Да кишка у этого интеллигентика тонка! Он за свою шкуру трясется, на такое дело не пойдет. Зуб даю. Пришел меня воспитывать, чтобы я свою жизнь горемычную не пустил по ветру, — ерничая, рассказывал Димон. — Я прямо его услышал и исправился. Тьфу! Терпеть не могу лакеев!

— Откуда знаешь, что не пойдет?

— К гадалке ходить не надо. Денис весь вылизанный, чистенький. Сразу видно: маменькин сыночек. Руки марать не станет.

«Ага, конечно! Много ты знаешь! Если не сам, то нанять вполне мог. И с Олей поговорить нельзя. Вот засада!» Илья отключился, расстроившись, что разговор с Малышом ни к чему ни привел. Он встал, так и не приняв решения, и вдруг увидел, как к приемному покою подъехала полицейская машина. Из нее вышли два человека и направились к больнице. Илья сорвался и через секунду преградил им путь.

— Вы с Олей Звонаревой хотите поговорить?

— Допустим. А ты кто будешь?

— Я парень Оли. Ее одноклассник. Илья Шереметов.

— Тот, кто сбежал с места преступления?

— Я не сбежал. Просто хотел быть рядом с девушкой в трудной ситуации. С вами можно поговорить?

— Давай, поговорим, коли хочешь, — лениво ответил пожилой человек с лысиной. — Петр Валентинович, ты иди пока с врачами побеседуй, с родными.

— Оля еще спит. К ней не пускают. Приехали мама и бабушка… — Илья остановился и тяжело задышал: отчаяние нахлынуло так, что его благополучие показалось чем-то неправильным, неуместным.

— Парень, ты чего? — нахмурил брови полицейский. — Плохо?

— Сейчас пройдет. Бабушке плохо стало. Маме Оли сейчас не до разговоров. Она не знает, с кем рядом быть.

— Вот незадача! — крякнул полицейский. — Свою работу иногда не люблю потому, что в душу к людям лезть приходится, когда у них и так горе горькое. Ну, а ты, что хотел?

— Скажите, что вы нашли на месте преступления? Мне очень важно знать. Почему у Оли такой сильный химический ожог?

— Все просто. Лесные муравьи. Одиночный укус нестрашен и почти безболезнен, но когда их тысячи… Страшное дело. Жалко девушку.