Моя судьба с последней парты (СИ)

Куда ты пропала? Я с ума схожу от неизвестности все эти месяцы: был у тебя дома, потом в Саратове, но нигде не тебя не нашел. Я много раз звонил, но Галина Семеновна сказала, что ты не хочешь меня видеть. Я тебя понимаю. Я тоже себя ненавижу, что по собственной дурости оказался в яме проблем.

Олечка, любимая, я написал свой номер телефона. Обязательно позвони мне, как получишь это письмо.

Люблю! Целую!

Илья Шереметов».

Записку он положил в почтовый ящик и, уверенный, что все сделал правильно, вечером сел в поезд и уехал домой.

Известие от Ольги он так и не получил.

Сначала ждал звонка каждый день, телефон из рук не выпускал и бросался к нему по первому сигналу. Но вскоре будни юридической консультации завертели, закрутили. За повседневными делами он стал забываться, ожидание из томительного и нервного превратилось в привычное и рутинное чувство.

Илья год жил у бабушки и практически не общался с родителями: потерял с ними былой контакт, понимал, что окончательно отрезал пуповину. Никакие доводы бабушки, что они поступили правильно, что они его не с Ольгой разлучили, а спасли от тюрьмы, не действовали. Илья упрямо не желал признавать эту правду.

Без давления и ежедневного напоминания подготовился к ЕГЭ по истории и обществознанию, которые в свое время не сдавал, и на следующий год поступил в Саратовскую юридическую академию. Тайная надежда, что Оля приедет в этот город за своей мечтой, жила в душе все годы учебы, но не сбылась.

Жизнь взяла свое, и постепенно выпускной бал потускнел, а случившееся потеряло остроту. Илья еще раз съездил в родной город Ольги, но дверь в квартиру открыли новые жильцы. Об оставленном в почтовом ящике письме они тоже ничего не слышали.

Еще какое-то время Илья дергался, когда видел рыжеволосую девушку, и сердце заходилось от боли, но, обманываясь каждый раз, постепенно перестал так остро реагировать.

* * *

— Шереметов? Как себя чувствуете? — раздался знакомый голос.

Илья вздрогнул и повернулся: в дверях стоял Мишка Васильев. Остатки воспоминаний рассеялись, как туман, лишь в уголках сознания остались редкие белесые клубы.

— Нормально. Пора выписываться. Тошнит немного и голова кружится. Представляешь, думал, что сейчас школьную подругу видел? Точно последствия отравления, — Илья удивленно покачал головой.

— А как Серега? Где он? — Миша огляделся.

— В другой палате, наверное. Я еще с ним не встречался. С кем это ты ворковал на крыльце?

— С медсестрой приемного покоя. Видел, какая красавица?

— Нет. Она спиной ко мне стояла. А ты, кажется, впечатлен, — ущипнул он друга за бок. Тот по-девчачьи взвизгнул и отпрыгнул. — Уже познакомился с девушкой?

— А что толку? Это твоя школьная подружка? Она помахала мне ручкой и сказала что-то о судьбе.

— Типа, если судьба, встретитесь? Насчет подружки, не знаю. Толком не разглядел. Просто образ девушки навел на неприятные воспоминания, — Илья вздохнул.

— Ну, да… Пошли Серегу поищем, надо возвращаться. У нас на поляне все вещи остались. Еще украдут, — предложил Михаил, чтобы увести разговор от скользкой темы в сторону.

Ребята вышли, весело поздоровались с молоденькой медсестрой, которая, зардевшись от смущения, провела их к палате друга. Серега спал, повернувшись лицом к стене. Его сосед озабоченно нахмурил брови и рассказал, что парня рвало всю ночь, только к утру он забылся.

— Ну, оставим его здесь еще на денек? — Мишка вопросительно посмотрел на Илью. Тот согласно кивнул.

Они быстро оформили документы, попрощались с персоналом, сели в старенький Опель и поехали в сторону озера. Вернее, Мишка так думал, что едет правильно. Однако дорога петляла мимо одноэтажных сельских домиков, утопающих в зелени палисадников, а выезд на трассу все не показывался. Когда очередной поворот закончился тупиком, водитель понял, что свернул не туда.

— Слушай, ты вообще, знаешь дорогу? — спросил Илья, — Как ночью ее нашел?

— Представления не имею. По указателям ехал. Они ярко светились в лучах фар дальнего света. А сейчас… Леший знает, как выбраться из этих деревенских джунглей.

— Надо спросить аборигенов.

— Без сопливых советов обойдемся, — проворчал Мишка, — где ты видишь на горизонте аборигенов?

— Выезжать все равно надо, так что заводи своего коня.

Развернуться в узком тупике Мишка не смог и поехал задом обратно до развилки. Старенький мотор натужно шумел, Мишка смотрел то назад, то вперед, то вбок. Илья работал штурманом. Оба так увлеклись процессом, что не заметили, как на пыльную дорожку вышла пожилая женщина, опиравшаяся на палку. Рядом семенил мальчик в пиратской треуголке с мячом в обнимку.

Мяч вдруг упал. Ребенок выдернул ручонку из ладони бабушки и бросился наперерез автомобилю. Женщина рванула за ним, но больная нога подвернулась, и она упала прямо в деревенскую пыль лицом.

— Мишка! Стой! — во всю силу легких закричал Илья.

Мишка ударил по тормозам, Опель занесло, крутануло вбок и бросило прямо на женщину.