Моя строптивица

— Аделина, хочешь примерить эту диадему? А вот этот браслет? — глаза Виржинии блестели, она выхватывала то одно украшение из футляра, то другое и предлагала мне примерить. Я вежливо отказывалась, но чтобы уж совсем не обидеть Виржинию, примерила ожерелье с крупными рубинами. Не представляю, куда такое можно носить.

За спиной раздался смешок Димиана:

— Аделина, советую тебе потихоньку ретироваться. Мама может часами млеть над драгоценностями, это у неё наследственное.

Сняв ожерелье и вернув его в футляр, я последовала совету.

— Димиан, раз уж вы теперь владелец поместья, не могли бы вы дать указания приготовить мой экипаж. Мне пора возвращаться.

Димиан настаивал, чтобы я задержалась еще на пару дней. Я решительно отказывалась задержаться даже до утра. Я просто физически не могла больше выносить царившую здесь странную атмосферу.

Виржиния не вышла меня провожать, я так понимаю, она все еще наслаждалась своим наследством. Я же, не скрывая счастливой улыбки, уселась в экипаж, позволяя Димиану поцеловать мою руку на прощание.

Чем дальше мы отъезжали от поместья, тем легче мне дышалось в буквальном смысле. И видимо не только мне. Ядвига со вздохом поделилась:

— Ужасное место, госпожа. Не хотела бы я жить в этом огромном особняке.

Дорога обратно в Фавр заняла чуть больше времени, чем обычно. Я решила, что раз уж теперь мое состояние так неожиданно увеличилось, можно себя и побаловать. А если Ройнал выразит недовольство пришедшими счетами, направлю его к своему нотариусу. В торговом городке мы задержались на сутки. Мы обошли с Ядвигой чуть ли не все салоны в этом городе и вернулись в гостиный двор безумно уставшими, но счастливыми. А так как я не люблю радоваться в одиночку, то и Ядвиге кое-что перепало с моей легкой руки.

Домой я прибыла с чувством, что меня не было тут год или два. Так я успела соскучиться по каждой мелочи и уюту своего пусть небольшого, но любимого дома. Я уже посчитала, что можно забыть о Фолинзах, как о чем-то неприятном и к счастью, минувшем в прошлое. Но как же я глубоко ошибалась. Я только успела насладиться горячей ванной и выпить чашку чая, когда ко мне в комнату вдруг залетела перепуганная горничная:

— Госпожа, там вас…спрашивают…

Тут же без стука в комнату вошли двое мужчин в форменных камзолах и что-то мне подсказывало, что это вовсе не тайная полиция, поскольку их форму я уже успела изучить довольно хорошо. Я, не скрывая недовольство, выразительно посмотрела на вошедших. Один из них с надменным выражением лица, сухо уточнил:

— Лойдесса Аделина Лориан?

— Да, это я. А вы кто и по какому праву…

— Инспекция по расследованию преступлений, совершенных против членов семьи Императора. Вы подозреваетесь в совершении кражи фамильных драгоценностей лойдессы Карвалио, урожденной Фолинз.

Глава 19

Кровь отхлынула от лица, когда я услышала ужасные обвинения в свой адрес. Я даже не нашла что сказать, потому что для меня была очевидна нелепость этих обвинений. Воспользовавшись моим замешательством, второй незнакомец потряс перед моим лицом какими-то бумагами:

— У нас есть показания лойдессы Карвалио и всей прислуги в особняке Фолинз. А еще есть ордер на обыск. Так что лучше подпишите добровольное признание и дело урегулируется мировым соглашением.

— Какое признание, в чем? — я все никак не могла осознать, что это не чья-то злая шутка, а действительность.

— В том, что вы похитили часть фамильных драгоценностей Фолинз. Позвольте заметить, что лойдесса Карвалио родственница Императора, и вам лучше сознаться и не навлекать на себя гнев Его Императорского Величества.

Голос первого инспектора немного отрезвил меня. И хоть внутри все дрожало и тряслось от страха и возмущения, я как можно хладнокровней произнесла:

— Вообще-то моя степень родства с Императором не уступает родству лойдессы Карвалио. И я имею полное право предъявить обвинения в клевете.

Второй инспектор снова потряс бумагами:

— Вот обыск и покажет кто и на что имеет право. На вашем месте я бы подписал мировое соглашение и не предавал дело огласке.

— Я не буду ничего подписывать. Более того, вы не имеете права проводить обыск и требовать моей подписи без присутствия моего супруга и нотариуса. Мне еще нет двадцати лет!

Представители инспекции переглянулись: видимо они не ожидали от меня таких познаний о своих правах.

— Хорошо, отправляйте своих людей за супругом и нотариусом. Мы подождем.

Я отправила Ядвигу как самую расторопную и сообразительную девушку. И в ожидании молила Небеса, чтобы Ройнал оказался дома, а не где-то еще.

Когда в гостиную вошел Тион Лавен, а следом за ним и Ройнал, я со вздохом облегчения не сдержала первый порыв и бросилась к мужу. Ройнал был совершенно спокоен и невозмутим, будто ничего особенного и не происходит. На мгновение сжав меня в объятиях, он подтолкнул затем к креслу и усадил в него со словами:

— Все будет хорошо.

А Тион Лавен уже читал документы, которые ему передали представители инспекции. Хмурое лицо нотариуса сильно беспокоило меня, но я не решалась спросить насколько плохи мои дела.