Моя строптивая леди

Снова голоса! Прижавшись к стене у какой-то двери, Честити взмолилась, чтобы это не были искатели развлечений. Увы, ее молитва не была услышана. Освещая дорогу фонарем, мальчишка-провожатый вел куда-то двух офицеров, тощего и толстого. Оба были пьяны, но вполне держались на ногах.

Честити притворилась, что отпирает дверь. Если офицеры сочтут, что она возвращается домой, то пройдут мимо. Этот маленький обман не удался: тощий поднял лорнет и оглядел ее с недвусмысленной усмешкой.

— Добрый вечер, красотка! — добродушно произнес его толстый спутник.

Девушка промолчала, как и подобает леди, когда с ней заговорит незнакомец. Тощий приблизился и взял ее за подбородок. Она устремила взгляд вдаль, отказываясь замечать его.

— Когда здороваются, надо отвечать. Где твои манеры, крошка? Растеряла по дороге?

Он был недурен собой, но так откровенно похотлив, что Честити затошнило. У нее ныли каждая косточка и жилка, она ослабела от голода и усталости и теперь не совладала с собой.

— Джентльмены, прошу вас! — взмолилась она со слезами. — Я не та, за кого вы меня принимаете!

Ее безукоризненный английский заставил офицеров переглянуться. Это обнадеживало.

— Я из достойной семьи! Меня выкрали, чтобы продать в публичный дом! Умоляю вас о помощи!

Новый обмен взглядами. Судя по выражению лиц, слова Честити возымели эффект, но не такой, какой нужно. Взгляд тощего прилип к ее груди. Она прикрылась руками.

— Эй, парень! — обратился толстый к провожатому. — Что скажешь, леди это или шлюха?

Парнишка без зазрения совести развлекался дармовым спектаклем. Вопрос заставил его присвистнуть.

— Шутите, капитан? Само собой, это шлюха!

— Правильно. А тебе, красотка, я вот что скажу. Даже если ты не врешь и в самом деле родилась в достойной семье, по всему видно, что древнее ремесло тебе не внове. Признайся, ты уже вволю потерлась между нашим братом? Смотри, вот гинея! Договоримся так: мы попробуем товар, заплатим, а потом вместе отправимся к твоей мамаше.

Он во все горло расхохотался шуточке. Тощий поддержал смех.

— Но я еще не тронута! — солгала Честити в отчаянии. — Верьте мне, это так! Я сбежала от первого же клиента!

— Правда? — оживился тощий. — Старина Пог, нам повезло! Мамаша Келли требует за нетронутую девочку целых десять гиней — по мне, это непомерно дорого. Даю две! Кто первый? Пожалуй, лучше бросить монету.

— Хорошая мысль, Стю.

Толстый притиснул Честити спиной к своему брюху. Она закричала, но добилась лишь того, что рот зажала ладонь, густо пропахшая луком и нюхательным табаком. Пинки по ногам только насмешили «старину Погги». Тем временем тощий подбросил гинею. Золотая монета блеснула в тусклом свете, была подхвачена на одну ладонь и прикрыта другой.

— Орел! — быстро сказал толстый.

— Чтоб ты пропал! — воскликнул тощий, заглянув между ладоней. — Вечно тебе везет! Ну ничего, я получу девчонку как следует смазанной.

— Итак, красотка, займемся делом, — сказал толстый, повернул Честити лицом к себе и распластал по ее губам свой мокрый рот.

Честити укусила его за губу. В ответ он стиснул ее так, что хрустнуло в спине. Она вцепилась ему ногтями в глаза. Девушка получила удар кулаком и упала. Едва опомнившись, Честити вскочила и бросилась наутек. Толстый попытался схватить ее, но тощему пришла в голову та же идея. Они столкнулись и повалились в разные стороны.

Парнишка-провожатый перегнулся пополам от смеха, не забыв, однако, подставить девушке ногу. Она рухнула на мостовую так, что захватило дух. Он поволок ее за юбки назад к офицерам. Девушка рвалась и билась с яростью обреченного и каким-то чудом сумела высвободиться. Однако, едва набрав ход, она угодила к кому-то в объятия. Из последних сил она ударила его локтем в живот.

— Тише, тише! — сказал кто-то со сдавленным смешком. — Смотри, ненароком не пристукни хорошего человека.

— Син… — тупо сказала Честити, опуская руки.

Глаза его округлились от изумления. Больше она не видела ничего, потому что в слепом отчаянии бросилась ему на шею.

* * *

Син был как громом поражен. Возможно ли, чтобы это грязное, оборванное, покрытое синяками создание было дамой его сердца? Он провел несколько долгих часов, обыскивая город в поисках Честити.

— Эй, ты! Становись в очередь, — вернул его к действительности пьяный голос.

— Ничего себе темперамент, верно? — поддержал другой. — Хватит на всех. Понимаешь, друг, я уже бросил монету. За Погом право первенства.

Честити в объятиях Сина задрожала и всхлипнула. Он мог бы с легкостью убить этих двоих, но подобная уличная драма имела бы далеко идущие последствия.

— Право первенства всегда за мной, — улыбнулся он.

— Ну ты и наглец!

— Не буду спорить. Идем, дорогая моя.