Моя слабость

― Не прощелкается. Все, иди, а то мне еще к больному заглянуть надо. Уколоть язык.

― Слушайся своего мужчину. Пока.

― Ага, сейчас прям. Пока.

Мама ушла, а я, захлопнув за ней двери, выдохнула. Гриша не правильный ход сделал, и я ему этого так не оставлю.

Спать уже ложиться нет смысла, и потому я решила принять душ и выпить кофе перед дежурством. А вот на обед брать с собой нечего, а все, потому что вчера кто‐то таскался по клубам вместо того, чтобы приготовить нормальной еды. Ладно, в буфет схожу, прикуплю любимый пирожок с ливером, или пиццу. Это если конечно работы не будет. В моем случае, лучше бы ее не было. Не люблю, когда кто‐то страдает. Нет в этом ничего хорошего.

О, так это и Гриша с соплями, или соврал маме? Надо бы заехать к нему, только одна проблема, я не знаю адреса. И особо знать не хочу, иначе прижмет к кровати и не отпустит. А я не готова так быстро сдаться.

Бросив взгляд на часы, отставила пустую чашку и пошкребла на работу, раздумывая о том, как бы узнать о самочувствии грубияна. И тут вдруг вспомнила, что у меня есть его номер. Звонить не стану, а вот написать будет самое оно.

«Что с твоей головой? Простыл? Сопли есть? Кашель?»

Запрыгнула в автобус, и удобно разместившись у окна, бросила взгляд на машину, которая чистит снег. Ночью опять было красиво. Вот бы хоть раз погулять ночью под снегопадом с любимым человеком. Да уж, об том стоит только мечтать.

Телефон просигналил о входящем сообщении.

«И тебе привет. С моей головой все нормально, чего нельзя сказать о тебе. Я траванулся, от того и температура.»

«Грубиян. И это твое прозвище. Чего матери названиваешь?»

«Приедешь сегодня? Мне очень плохо.»

«Чем я помогу?»

«Да хоть укол сделаешь, я не знаю. Ты врач, или я?»

«Ты грубиян, а я врач. Не нуди. Адрес напиши, заеду в восемь.»

Так уж и быть, промою ему мо… желудок. Мужик, что с него взять. Но пусть только попробует тронуть меня, и я ему иглу в задницу вставлю.

«Сама не чеши, машину пришлю.»

Вот блин… знает же, что мне это не нравится. Не хочу я его машину! И зависеть от него никак не хочу. Но Гришу это не интересует. Ну, ничего, милый, ты у меня сегодня так прос… кхм, посажу я тебя на унитаз.

Выбежала из автобуса и поторопилась в клинику. Слишком холодно сегодня на улице, хоть бы не пришлось работать на морозе.

― Нина, ― услышала голос Андрея, и обернулась.

Вот тебя еще не хватало мне.

― Привет, Андрей. Как ты?

― Привет. Нормально, ―он открыл для меня дверь и пропустил веред. ― Как твои выходные? Чем занималась?

― Да особо ничем не занималась, так по дому. Да к родителям ездила.

― Понятно. Слушай, я хотел пригласить тебя в кафе. Сегодня как раз зарплату дают.

― Прости, вынуждена отказать, да и сегодня я не могу после работы.

― Ты занята?

― Занята. Больного одного надо проведать.

― Хочешь, я с тобой поеду? Потом проведу.

Я улыбнулась, представляя, если Андрей заявится домой к Грише, то мой коллега точно задницей прошлифует ступеньки. Да и не нравится он мне, как мужчина. Симпатичный, добрый, но не мое.

Так хотелось дернуть себя за волосы и спросить, а кто твое? Гриша?

И стоило мне вспомнить этого грубияна, как на телефон пришло новое сообщение.

«Не смей подпускать к себе Андрея. Иначе я за себя не ручаюсь.»

Так и хотелось сказать, как же мне все равно на твое мнение. Но я понимала, что мне и самой надо как‐то отшить парня.

«На свидание зовет, собираюсь согласиться.»

― Андрей, извини, но не получится. Я не хочу, чтобы ты на что‐то рассчитывал... Но у меня… я не одинока.

― А, прости, я не знал.

Я сама не знала, ― хотелось ответить, но я промолчала.

― Не обижайся на меня, ― я сжала его предплечье, и грустно улыбнувшись, вошла в ординаторскую.

Но я даже подумать не могла, что Гриша настолько долбанутый на голову. Я даже чая выпить не успела, как увидел его разъяренное лицо и гневный взгляд напротив. Подавилась. Прокашлялась. И еще раз подавилась.

― Иди сюда, курочка, разговор короткий есть, ― произнес он, рассматривая меня с головы до ног.

― А говорить, что ты петушок, можно?

Кажется, я что‐то не то ляпнула, только вот мне какая разница? Значит я могу быть курицей, а он петухом не может быть? Обидненько.

― Нина, ты вообще понимаешь на что меня сейчас толкаешь? ― услышала я сердитый голос грубияна.

― Вопрос в другом. Что ты тут делаешь? Я на работе, а ты с отравлением. Или ой, ― я театрально прикрыла рот ладошкой, и продолжила, ― так ты выздоровел так быстро. Как же замечательно! Теперь не придется к тебе ехать. А то после работы сил ни на что нет.

Гриша прикрыл дверь в ординаторскую, и слегка склонив голову посмотрел на меня как на дуру. Или просто разозлился?

― Врачиха, ты решила испытать мои нервы?

― А что тебе не нравится?

― Ты не поняла еще, что кроме меня ни с кем на свидания ходить не будешь.

Он двинулся в мою сторону, а я стояла за барной стойкой и продумывала в какую сторону бежать будет лучше.

― Так я и с тобой не хожу. Прости, не припомню, чтобы ты меня на свидание звал. Может, когда я спала? Кстати, заметь, сегодня ты снова без цветов, а это значит, что я не налью тебе чаю.