Моя прелесть

— Лишь затем, чтобы выстроить новый порядок.

— По заветам Эру? — усмехаюсь.

— В бездну Эру. В бездну всех. Этот край будет нашим и жить и править им будем мы с Мелькором. Мне надоело смотреть, как эльфы, люди и гномы раз за разом учиняют беспорядки. Мне надоело смотреть, как великие народы постоянно возятся в грязи. Покуда будут разные правители, покуда не будет той силы, что объединит всех под одним знаменем, порядок никогда не наступит. Раздражает.

— Ага, орки идеальный пример дисциплины, — хихикнул я в кулак.

— Ты к чему?

— Ты понимаешь, что даже завоюй Средиземье, то Орки не дали бы тебе построить что-то величественное. Их натура не предрасполагает к созиданию.

— Я знаю.

— Так как тогда…

— Но кроме орков, есть другие народы. Харадримы, Истрелниги, Черные нуменорцы, Вариаги… к ним примкнут другие народы. И тогда…

— Нужда в орках отпадет, — договорил я, после того как Майрона замолчала, не желая говорить эти слова при прислужниках. — Ты хотела пустить их на мясо под удар, сократить и их ряды и врагов, а затем добить подконтрольными тебе людьми.

— Именно.

Закончив снаряжаться, Майрона выгнала слуг и повесила на пояс булаву. Причем тоже не простую, артефакт в руках хозяина становился заметно легче, а вот сила ударов наоборот была тяжелее чем может показаться.

— Мне не нужна сила, которую я не смогу контролировать. А я не смогу. Если оркам дать время, они размножатся и, не имея над головой меча, восстанут против тебя самого. Они — народ созданный для войны и живут только чтобы умереть. Таковыми их сделал Мелькор, такова их натура.

— Но это ты о снагах.

— Уруки не лучше.

— А урук-хай?

— Над ними можно подумать, — покинув покои, мы пошли по коридору к центральной лестнице. — Твоя порода менее всего располагает к разрушению. Да, они будут агрессивными, но агрессия и желание уничтожать все к чему прикоснешься — разные вещи. Можно быть вспыльчивым, но разумным… — на этих словах, мы встали посреди коридора и посмотрели в темный закуток. Спустив штаны, никого не стесняясь, гадил самый обыкновенный снаг.

— А можно быть таким, — закончил я за Майрону и меланхолично проследил за вылетевшим в окно идиотом. — Я удивлен, миледи.

— Чем?

— Как ты их до сих пор сама не перебила?

— Сама не знаю, — вздохнула Майрона и повернувшись, прокричала: — Стража!

На окрик тут же прибежала четверка патрульных уруков. Первый сразу же отправился следом за идиотом, второй, трясясь от страха, постарался прикинутся столбом, третий рухнул на пол, и лишь четвертый, будучи командиром отряда, вышел вперед.

— Что здесь делал снаг?

— Они носят материалы для ремонта восточного крыла, госпожа, — на одном дыхании отчитался воин.

— Убрать, — кивнула она на… к-хм, продукт жизнедеятельности. — Увижу еще раз, всех на корм отправлю. И вас. И их.

— Есть!

Надо же, какая у Майроны выдержка. Не рычит, не кричит, говорит спокойно, только вот все тем же ледяным тоном. Уууу, ледяная королева. Вот только я-то знаю, как злится она внутри. И если нам сейчас попадется Талион, то нуменорцу за такие косяки я не позавидую.

Спустившись вниз, мы еще пару раз пристукнули орков за хулиганство. За смерть сородичей никто не переживал, каждый боялся оказаться на их месте, а потому дисциплина моментально вернулась в норму. В самом низу же, нас ждал отряд в десять черных нуменорцев. Все в черных плащах и такой же протянули нам. А вот Талиона нигде не было видно, видимо свалил жук. Чувствует угрозу, хе-хе-хе.

— Госпожа, — поклонился командир отряда, остальные последовали его примеру.

— Спроси его, как зовут, — сходу бурчу под руку, стараясь отвлечь Майрону от дурных мыслей о линчевании.

— Зачем? — даже не заметив воина, Темная Госпожа прошла к своему коню.

— Простите? — не понял воин.

— Я не тебе, — отмахнулась она рукой.

— Майрона, ну спроси. Пожалуйста! — все не унимаюсь. Вздохнув, она поворачивается к воину.

— У тебя есть имя?

— Да, госпожа. Этилион, сын Аанира.

«Доволен?» — мысленно бросили уже мне.

— Какая ты холодная. Прикольные ведь ребята, все под иголочку вырядились, тебя сопровождают, а ты на них даже внимания не обратила.

«Не заслужили».

— Скорее, не накосячили еще.

«Аид, хватит меня раздражать».

— Вообще-то я пытаюсь до тебя достучаться.

«Да ну»?

— Зря ты с ними так. Вот зря.

«И почему?»

— Те, кто идут подле тебя, всегда заслуживают твоего внимания, — тон, с которым я это сказал, был полностью серьезным. Майрона уже поняла, что когда я меняю манеру общения, то мое мнение хотя бы стоит выслушать.

«Ты будешь учить меня, как править моими людьми?»

«Я хочу дать тебе понять, что страхом и силой власть не удержать», — растворившись, ухожу обратно в кольцо.

«Пока, я вижу обратное».