Моя прелесть

— Приветствую тебя, Торин, — поднявшись из-за стола чуть поклонился нуменорец. В том, что это именно он, у меня не было и капли сомнения. Вот только откуда он здесь, на это я ответить не мог. Их остров давно затонул, потомки неоднократно воевали, их тупо уже не должно быть на свете! Но нет, вот он, представитель их вымершего народа сейчас стоит передо мной и дружелюбно улыбается.

— Здравствуй, посланник Мордора.

— Прошу, присаживайся. Разговор обещает быть долгим, — при этом человек уважительно предложил гному сесть напротив себя.

— Где мой отец? — сходу требовательным тоном рыкнул Торин. Нельзя, нельзя брать гномов на тонкие переговоры! Правильно Гэндальф говорил: «Прямолинейные, невыносимые, твердолобые», уууууу!!!

— О, не беспокойся. Он здесь, — взмах рукой, и к нам из кухни выводят достаточно потрепанного Траина. Гном хоть и был не в лучшей форме, но держался уверенно. Траин был достаточно хорошо одет, обут, правда организм имел несколько истощенный и фингал под глазом картину портил, но да это мелочи, главное живой и адекватный.

— Отец!

— Торин!

Вскочив со стула, Торин подскочил к Траину. Тот в ответ бросился к сыну — воины, что вывели гнома, не мешали воссоединению семьи, за что им мысленный плюсик.

— Торин…

— Отец… я так рад… Я знал, я верил, что ты жив!

— Торин, что ты здесь делаешь?

— Я пришел за тобой, отец.

— Глупец, это ловушка!

— Я вас попрошу! — возразил молчавший посланник Мордора. — Не стоит бросать оскорбления и клевету туда, где она не имеет места быть.

— Хочешь сказать, никакой ловушки нет? — скептически выплюнул Торин.

— До чего все предвзятые, кошмар, общаться невозможно, — выдохнул нуменорец, наливая в пару бокалов вино. — Именно что нет, господин гном. Если бы я хотел вас убить, то смазал бы седьмое кольцо гномов ядом с отсроченным эффектом, а теперь пожалуйста, сядьте и не стройте из себя невесть что.

Вот это мужиииик! Аплодирую стоя. Торина только что заткнули за пояс, причем весьма аккуратно.

— И почему же?

— Что именно?

— Почему я еще жив?

— Глупый вопрос, на который вы сами знаете ответ, господин гном. На вашей стороне есть тот, с кем нельзя не считаться. И говорить я пришел, не с тобой, Дубощит, а с ним.

А Саурон умеет подбирать кадры. Тут я недавно об эльфов ноги вытирал весьма экстравагантным образом, а здесь о нас точно так же вытирают, причем без прямого обращения. Нуменорец четко дал понять, что хочет говорить не с Торином, а со мной, а Торин — лишь так, пыль на его пути.

— Торин? — удивился Траин.

— Все хорошо, отец. Я разберусь.

— О чем это он?

Мы не стали сходу отвечать. Я вообще молчал, ничего не делал и наблюдал, Торин, будучи на нервах, не давал мне взять тело под контроль. Но осмотрев отца, затем своих гномов, Дубощит прошептал:

— Сейчас вы все поймете. Не беспокойся, отец, все будет хорошо, мы вернемся домой. Я тебе обещаю.

— Домой?

— Одинокая гора. Она в наших руках.

— Как?!

— Мой… друг помог её вернуть и отстоять. А теперь, прости, мне нужно сделать то, что должен.

Повернувшись, Торин вернулся за стол, сев напротив нуменорца.

— Итак, думаю можно начать говорить. Представлюсь: я — Глашатай, несущий слово Великой Темной Владычицы Майроны. С кем имею честь говорить?

Че… ЧЕГГОООО??? Какая, к чертовой матери, Майрона?!

— Демон, вопрос тебе, — окликнул меня Торин, когда тишина затянулась.

— Ми… минуточку. Я не ослышался, ты сказал — Майрона?

— Да.

А-фи-гееееть. Вот это я залетел. Интересно, а почему Торин раньше не сказал? Может он считал, что я говорю о другом человеке? Просто с созвучным именем? Или тупо меня не понял, что тоже вероятно.

— Вас что-то смутило?

— Да я как-то думал, что ты служишь Майрону…

— Издеваешься?! — взорвался нуменорец.

— Ничуть. Я действительно так считал. Торин, ты знал это?

— Что именно?

— Что у Мордора оказывается не Хозяин, а Хозяйка.

— Знал. Но ты всегда упоминал его в мужском лице, а раз ты всегда знал больше меня, то я и поверил в твою правду.

— Класс…

Интересно, какую реакцию мы произвели на Глашатая? Судя по его лицу, точно не положительную.

— Кхе-кхе. Прошу прощения. Позволь представится — Аид.

— Аид?

— Да.

— Вот так просто? Просто имя?

— Остальное тебе ни о чем не скажет.

— А ты нахален.

— Мое уважение еще нужно заслужить.

— Ты — эльф? — напрягся собеседник.

— По твоему, я похож на эльфа? — фыркаю.

— Нет, но нрав у тебя эльфийский.

— Попрошу без оскорблений!

От моего возражения нуменорец в голос рассмеялся. Утирая выступившие слезы, он сквозь пробегающую смешинку заговорил:

— Ха-ха-ха-ха… да, так принижать эльфов. Хе, если бы они тебя слышали.

— Они и слышали.

— И как?

— К эльфам мне путь закрыт, — пожимаю плечами.

— А разве это не из-за того, что ты спалил их лес?

— Да не, просто я еще в Трандуила камнями Ласгалена бросил. И в грязь мокнул. А еще использовал, придержав его армию у себя возле стен, когда ваши силы напали на Чернолесье, — от каждого моего слова, Глашатай становился все счастливее и счастливее. — Собственно, вы не сильно обижаетесь за тот пожар?