Моя. Под запретом

Марьяна открыла квартиру своим ключом. Вошла. Прикрыла дверь за собой. И качнулась назад, упираясь в нее спиной.

Ну вот они и оказались наедине, закрывшись от всего мира и проблем. Разве не этого Алек ждал? Разве не испытывал острую потребность увидеть Марьяшу, прикоснуться к ней по-настоящему, забыться, потеряться в ней?

А он не двигался. Будто ноги вросли в пол. Прав Ржавый, Марьяша – красотка.

Мужчине казалось, что Марьяна стала вдруг еще красивее. Хотя, куда уж больше? Она ведь итак умопомрачительная просто. Шикарная. Волшебная.

И пока Алек жадно следил за каждым движением малышки, она сбросила туфли и выпустила лямки рюкзака из тонких пальцев. Тот приглушенно ударился о пол, именно этот звук заставил Алека очнуться от транса.

Пара шагов, и Марьяша уже влетела в его объятия. Какой же хрупкой и тонкой она была! Алек пытался не сжимать свои руки настолько сильно. Боялся навредить Марьяше, что-то сломать, оставить синяки. Но было сложно хоть на мгновение сбавить обороты, чтобы отстраниться, выдохнуть.

– Ты пришла…, – наконец пробормотал он.

Длинные светлые локоны рассыпались по плечам. Алек с наслаждением вплел свои пальцы в шелковые пряди. И никак не мог перестать целовать нежные губы, распахнутые для него. Сладкие на вкус. Необходимые ему.

– Я же обещала, – между градом поцелуев сбивчиво ответила Марьяна.

Девичьи руки гладили его плечи, шею, затылок. А под его ладонями колотилось сердечко Марьяши. Он слышал этот стук, чувствовал остро, пронзительно.

Он вообще не знал, что способен на такие эмоции. И близко с ним подобного не случалось прежде. Будто и не жил до сих пор. Не дышал. Не чувствовал. Родился, только встретив эту невероятную девушку.

С Марьяшей… Все с нуля. Новая жизнь. И сам он изменился. Стал другим.

Кто первым потянулся к одежде, Алек уже и не знал. Все смешалось, соединилось, сплелось в один яркий фейерверк. Вся суета осталась там, за дверью, которую плотно закрыла Марьяна Тахирова – его запретное наваждение, его потребность, его тайна. Та, которую необходимо прятать от всего мира.

– Ты пришла! – повторил он и все же нашел в себе силы отстраниться. Ровно настолько, чтобы заглянуть в удивительные глаза.

Он терял голову от этих глаз. От того, как прямо и открыто смотрели они на него. Будто в самую душу.

Что могла рассмотреть там Марьяна? Алек не знал. Но девочка улыбалась. А указательным пальцем коснулась его лица, провела между бровей, по переносице, обвела контур губ.

Алек легонько прикусил любопытный пальчик. А Марьяша улыбнулась еще шире.

– Раздевайся, Саша, – хмыкнула девушка, – хочу рассмотреть моего взрослого любовника.

Веселая вроде бы фраза, и малышка, говоря это, хитро улыбалась. Вот только Алеку было совсем не до смеха. Потому что воспаленный мозг швырял много чего нехорошего в его мысли. К примеру, Марьяна Тахирова, красивая, молодая, здоровая девушка. Без изъянов. Идеальная. На нее заглядываются парни. И молодежь нынче чрезмерно раскрепощенная. А гормоны, любопытство, юношеский максимализм никто не отменял. Выходит, Марьяне будет с кем сравнить Алека.

Нет, он не боялся, что посрамит мужскую честь и достоинство. Весьма приличный опыт у Фальковского имелся. Алек прекрасно знал, как довести Марьяшу до оргазма. Регулярный секс давно и прочно стал важным компонентом в жизни Фальковского.

Но, твою ж мать! Он возненавидел сейчас весь прошлый Машкин опыт, всех, кто был до него, кому Марьяша вот так же открыто и очаровательно улыбалась, целовала, для кого стонала.

– Я же пошутила, Саш, – негромко произнесла Маша, а красивая улыбка померкла.

Алек смотрел на девушку, лежавшую под ним. Упираясь в матрас руками, пытался уговорить себя, что прошлое не изменить. Но будущее – можно. Что Марьяша теперь вся только его. И никому он не позволит и пальцем ее коснуться. А все прошлое – в прошлом.

Помогало плохо. Уговоры не действовали. И мужчина сцепил зубы, чтобы не вспылить. Не время сейчас. И не место.

У них всего пара часов на встречу. Он итак с трудом вырвался. Ради Марьяши. И он соскучился. Дико. Слишком давно не слышал, как она зовет его по имени. Как стонет ему в рот. Как царапает его кожу короткими ноготками в моменты оргазма.

– Я все поняла, Александр Олегович, – произнесла вдруг Марьяна и попыталась выбраться из-под него. Он не позволил, лишь крепче вжался бедрами в девичий живот, а Маша продолжила говорить, – Нечем мне вас удивить. Малолетка ведь.

Маша надавила на его плечи сильнее. А он рвано дышал, подмечая каждую мелочь.

Распахнутую блузку темно-синего цвета. Кружево лифчика в тон. Молочные полушария. Тонкую золотую цепочку, скатившуюся к шее. Плоский, подрагивающий живот. Тонкий поясок на темной юбке, которая уже задралась настолько, что было видно и кружево трусиков. Вроде бы Маша была все еще одета, но от жадного мужского взгляда и рук ничто не укрылось. А острые соски так и молили вобрать их в рот.

И глаза… В них просыпались гнев и негодование. Отчего Алека шибануло новой волной возбуждения. Но мужчина все еще не двигался. Смотрел. Тонул в ней.