Моя по всем статьям

Я бы могла поспорить с ним, что хочу сделать всё сама. Конверты с пригласительными, оформление зала, выбор музыки для первого танца. Только до всего этого мне не было дела. Какой будет узор на салфетках, какого цвета скатерти на столе. Жизнь сделана из мелочей. Но эти мелочи были куда менее значимы, чем каждое из сказанных вчера слов. Менее значимы, чем это утро и донёсшийся до нас из коридора детский топот.

– Алиса, – позвала я, с трудом сумев отвести взгляд от Арда. – Алиса, детка, мы здесь.

Через пару секунд дочь уже стояла рядом с нами. Немного освоившаяся вчера, она всё равно осмотрела кухню и сконцентрировала внимание на Рихарде. Боже! Сейчас, только вставшие с постели, в уютной атмосфере дома, они были похожи ещё сильнее. Как и отец с утра, Алиса недовольно хмурилась. Взъерошенная, босая, в купленной по пути домой ночнушке, она напоминала мне домовёнка.

– Иди умывайся, – обратилась я к ней. Покосилась на Арда. – И ты тоже иди умывайся. Алис, дядя Ард поможет тебе.

– Чем я ей помогу? – в его самоуверенности появилась брешь. Он сразу же залатал её, но я успела заметить лёгкую тревогу.

Сколько потребуется нам времени, чтобы наверстать то, что мы потеряли? Сможем ли мы? Я отбросила эти мысли. Должны. Мы должны, зачем ещё это всё? Этот трепет, который я чувствую рядом с Ардом, эта ночь?

– Для начала принеси в ванную табуретку. Твоя… Алиса не достанет до раковины. Её зубная щётка стоит в нашем стаканчике. Паста рядом, – я улыбнулась. Подошла к Арду, коснулась его руки и, посмотрев из-под ресниц, шепнула: – Ты справишься. Я в тебя верю.

Выражение лица у Рихарда было такое, будто он готовился к заседанию всей своей жизни. Отпираться не стал – взял стул и понёс в ванную. Я указала Алисе, чтобы шла за ним. Дочь тоже не противилась. Похоже, ей было любопытно. А может, просто ещё до конца не проснулась.

Когда они скрылись за дверью, я пошла в спальню. Платье могло и подождать, однако перебороть желание увидеть его, уже готовое, я не смогла. Распахнула зеркальные дверцы шкафа. Ожидала увидеть один чехол, но их оказалось три. В самом конце длинного ряда вешалок. Сперва подумала, что в одном из них костюм Арда, но нет. Открыла первый – то самое платье, которое я примеряла в салоне. Потянулась к другому, но молнию так и не тронула. Внимание моё привлекло третье платье. Вернее, прикреплённая к вешалке карточка.

«Оно всегда было только твоим. Ты можешь выбрать любое».

– Не может быть… – шепнула и, не снимая вешалку с перекладины, потянула вниз молнию. Видеть мне было не нужно. Я и так знала, что внутри. То самое платье, которое когда-то сшила для меня мама Рихарда. То, которое тогда я так и не надела.

Раскрыла чехол сильнее и дотронулась до кружева. То, что я чувствовала сейчас, было даже сильнее, чем когда я нашла это платье в комнате-кладовой.

Пальцы не дрожали, слёз не было. Они застыли где-то в горле и теперь мешали дышать. Медленно я вырисовывала детали отделки, повторяла узор. Со стороны Рихарда это было даже больше, чем признание в любви.

– Мама! – с криком вбежала в спальню Алиса.

С трудом я заставила себя вернуться в реальность. Обернулась к ней и кивком спросила, в чём дело, потому что говорить была не в состоянии.

– Дядя Ард сказал, что мы идём в цирк! Что сейчас ты нас покормишь, и мы пойдём в цирк!

– Дядя Ард… – перевела взгляд на появившегося в дверях Рихарда. – А дядя Ард не посчитал нужным сперва поставить об этом в известность меня?

– Ма-а-ам, – заканючила Алиса.

В глазах Рихарда читалась насмешка.

Я только покачала головой. Спорить было бесполезно, да и зачем? Лучше всего было приготовить завтрак. Радость в глазах дочери, добрая насмешка в глазах её отца.

Я проглотила сдавливающий горло комок.

– Мы никогда не были в цирке, Рихард, – сказала тихо. – Так что… Пойдём, буду вас кормить.

Алиса восторженно ахнула, увидев в фойе одну из гимнасток, участвовавших в представлении. Вблизи она казалась ещё более хрупкой, чем на арене. Первое отделение закончилось несколько минут назад, и высыпавшие из зала зрители развлекались, чем только можно.

– Хочешь сфотографироваться с ней? – спросил Рихард у Алисы, взглядом указав на девушку.

Дочь приоткрыла рот и кивнула. Согласие гимнастки Арда, судя по всему, не интересовало. Мягко улыбнувшись, она сказала что-то подошедшей к ней с двумя детьми паре. Немного виновато качнула головой.

– Она ни с кем не фотографируется, – упрекнула я. – Не нужно обнадёживать ребёнка, если точно не знаешь, что сможешь сделать то, что пообещал.

Рихард только смерил меня взглядом. Молча направился к гимнастке. Поверх ярко-красного, отделанного узорами купальника она надела нечто, напоминающее парео. На ногах у неё были расшитые бисером балетки. Когда они с партнёром парили в невесомости под самым куполом, у меня сердце замирало. Насколько же нужно быть бесстрашной, чтобы решиться на такое!

Подойдя к девушке, Рихард что-то сказал. Посмотрел на нас с Лисичкой. На губах девушки появилась всё та же виноватая улыбка.

– Пойдём, – я взяла дочь за руку, – давай лучше купим сладкую вату.