Моя по всем статьям

– Зачем ты поехал к нему, Ард? – это было облегчение, пришедшее на смену злости. Мягко я погладила припухлость. Опять посмотрела Рихарду в глаза. – Ты понимаешь, что он мог сделать? – голос сел до шёпота. Я больше не могла скрывать то, что прятала внутри все эти годы.

В момент, когда Арда вытолкнули из машины, я поняла, что больше не хочу играть и делать вид, что всё это только ради дочери. Себе я призналась уже давно, смогу ли признаться Арду? Пока что вряд ли, но и заталкивать чувства в самый дальний, потаённый уголок своего сердца я больше не могла. Жизнь слишком хрупкая, чтобы откладывать её на потом.

– Кому и что ты хотел доказать, Ард? Что смерть Марии ничего не изменит? Что его угрозы на тебя не подействовали? А теперь что, Ард?

– Теперь я знаю, что у меня есть дочь.

Я замолчала. Сидела рядом и смотрела на Рихарда. Я смотрела на него каждый день с момента появления Лисички на свет. Смотрела в её глаза и видела его, гладила её мягкие волосы и чувствовала завитки волос её отца. Мне достаточно было одного взгляда на дочь, чтобы понять, что Дмитрий не имеет к её рождению никакого отношения. И всё же я надеялась, что это останется только моей тайной. Как и у дочери, волосы у Димы были чёрные, да и ростом он только немного уступал Арду. Может быть, я должна была сказать ему сама, но я не сказала. И продолжала надеяться, что всё пойдёт своим чередом. Но нет. Через несколько месяцев после рождения Алисы муж положил передо мной результаты теста ДНК, не оставившим ни единого шанса увёрткам. Оправдаться я не пыталась. Как сейчас я помнила тот момент. Сидя за столом, я молча смотрела на мужа, он – на меня. А потом он сказал только одно:

– Алиса – моя дочь. Для всех она – моя дочь, Кристина, так это и останется. Если ты раскроешь рот, пожалеешь.

Я знала, что пожалею, даже если буду молчать. О том, что тогда не стёрла проклятую СМС от Арда, что пришла на ту встречу и что не смогла уйти, я жалела уже давно. Но то, что сказал Дима дальше, заставило меня содрогнуться:

– Если ты думаешь, что плохо будет тебе, ты ошибаешься, Крис. Плохо будет твоей дочери. Так что держи язык за зубами. Пока Алиса – моя дочь, ей ничего не грозит. Но если она вдруг перестанет быть моей… – вместо окончания фразы повисла тишина.

Дмитрий забрал результаты, убрал в конверт и ушёл. А я осталась сидеть за столом, отчётливо понимая, что я верю ему. И что не скажу: ни маме, ни кому-либо ещё. Даже Арду. Но причиной этому было не предупреждение Димы. Просто Рихарду это не нужно. И я тоже ему не нужна.

Всё, что я нашла в подобие домашней аптечки: перекись, мазь от растяжений, жаропонижающее с давно истёкшим сроком годности и старый ртутный градусник.

Перебрав это, так называемое, богатство, отложила аптечку в сторону.

– Нужно сходить в аптеку, – вздохнула и хотела встать.

– Пройдёт само. Прекрати истерить.

– Какая истерика? Ты себя видел?! На тебе живого места нет!

– Я тебе уже сказал – пройдёт.

– Ты хуже Алисы, – выплюнула я и осеклась, поймав тяжёлый взгляд Арда.

Подтянула к себе коробку с лекарствами, чтобы хоть чем-то занять руки. Я не раз представляла себе этот момент, когда Ард узнает. Когда я скажу ему. Придумывала слова, стирала их, рисовала в воображении самые разные варианты. Но ни один из них не был похож на этот.

Ард продолжал молча смотреть на меня.

– Чего ты ждёшь? – вздохнула. – Что я буду оправдываться? Не буду, Рихард.

Уголок его губ дёрнулся, выражение лица ожесточилось.

– Чего ты хотел после того вечера?! – вспылила я. Резко встала, потому что сидеть рядом стало невыносимо. – Чтобы я пришла к тебе?

Ард хотел схватить меня за руку, но я отступила. Покачала головой, горько усмехнувшись.

– Я бы не пришла к тебе, Рихард, даже если бы могла. Даже если бы я не была замужем, я бы не пришла к тебе.

Кривясь, он поднялся. Я подавила желание сразу же броситься к нему. Дождалась, когда он подойдёт.

– Я имел право знать, что у меня есть дочь.

– Если бы ты хотел знать, ты бы узнал, – возразила я. – Ты не хотел. Всё, чего ты хотел, ты получил.

Мы опять замолчали. Сказанные им когда-то слова встали между нами прошлым. Прошло шесть лет, а я помнила то чувство, когда он наотмашь ударил меня этими самыми словами. Помнила так отчётливо, как будто он сказал их только что.

Ард стоял рядом, но словно не видел меня. Мне стало зябко. Он слегка прищурился. Черты лица окаменели, глаза превратились в чёрные провалы с металлическим отливом на самом дне пропасти.

– Я хотел знать, – выговорил он, сфокусировав взгляд на мне, и повторил: – Я хотел знать, Кристина.

Что это означало, я так и не поняла. Хотела спросить, но язык не шевелился. В облике Арда появилось нечто пугающее. Как будто он… вынес приговор. Только кому?

– Тебе нужно лечь, – я мягко взяла его за руку. Вспышка погасла, вместо неё осталось чувство опустошённости.

– Если ты хотел знать, почему не спросил? – помогая ему разуться, спросила я. Откинула одеяло.

Опять он не ответил. Только странно посмотрел на меня.

Наши немые гляделки вытягивали из меня остатки сил. Я слишком переволновалась, чтобы тратить их ещё и на это.