Моя плоть сладка

«В ближайшие дни будь осторожен в выборе друзей», – печально вспомнил Ле План предсказание гороскопа. Какой смысл таился за словами этой жирной свиньи? Ле План полагал, что он отгадал этот смысл: Кохилл боялся репрессий. Если дело повернется плохо, он хотел Кеннера и его жену сделать козлами отпущения. Он хотел сыграть роль посредника: я, мол, здесь ни при чем. «Но я не собираюсь умирать за тебя, мой толстомордый дружок, – мрачно думал Ле План. – Если ты на это надеешься, то жестоко ошибаешься. Вообще-то я мирный человек, но, когда надо, могу постоять за себя».

– Ну и что же вы предлагаете? – спросил он.

– Конечно, вы не сможете взять посылку и улететь следующим рейсом. Это исключено. Но не беспокойтесь – я вам ее привезу.

«Гороскоп говорит: „Если в рискованном деле наметится неуверенность, действуй быстро, чтобы избежать серьезных неприятностей. Я должен его предупредить. Это не детская игра. Это может оказаться очень опасным». Ле План сказал:

– Моя организация всегда стремится избегать каких бы то ни было неприятностей. Но если они возникают, у нас есть специальные люди, в чью обязанность входит ликвидация этих неприятностей. Вам ясна моя мысль?

– Да, конечно, мне все ясно. Послушайте, я хочу, чтобы вы поняли одно: все это дело не имеет ко мне никакого отношения, понимаете? Никакого!

Ле План взглянул на покрывшееся испариной жирное лицо своего врага и улыбнулся.

– Конечно. Да, я верю вам. Но, к сожалению, у нас мало времени… В подобных случаях у нас действует определенная стандартная процедура…

– Процедура? – Барней-Кохилл почесал свой жирный нос. – Что значит – процедура?

– Кажется, у вас, американцев, есть такое выражение – «крайний срок». Так вот, если товар не доставлен в срок в Нью-Йорк, мы обязаны выплачивать компенсацию. Время уже идет. Я могу послать другого курьера самое позднее завтра и хочу, чтобы вы это ясно поняли.

– Да, конечно, все ясно. Я обещаю вам сегодня же доставить посылку, Ле План встал и аккуратно потушил сигарету. Затем из смятой пачки достал новую.

– Вот и отлично, – сказал он. – А что вы собираетесь предпринять?

– Давайте поедем в город. Я поручил двоим разыскать эту стерву. Вы не беспокойтесь, они, вероятно, уже нашли ее. Мы сейчас нагоним на нее страху!

Ле План вздохнул и посмотрел на теннисные туфли Кохилла, надетые на босу ногу. «„Если в рискованном деле наметится неуверенность…“ Да, произошло худшее, – подумал он. – Сейчас он потребует выкуп, а его у меня нет. Посредник всегда расплачивается».

– Ну, пойдемте же, – поторопил его Кохилл.

«Да, но посредник иногда расплачивается той же монетой». Огромная черная тень от самолета, поднимающегося в воздух, распласталась на дорожке. «Как раз на нашем пути», – отметил Ле План.

7

Чак Кеннер прижал телефонную трубку к своей белокурой голове, растянувшись на полу спальни в ожидании, пока клерк проверит список постояльцев отеля. С самого утра Чак висел на телефоне, и вроде бы на сей раз счастье улыбнулось ему.

– Мистер Фолл? Да, кажется, у нас остановился такой джентльмен. Одну минуточку. Да, совершенно верно, он приехал вчера ночью.

– А леди была с ним? Миссис Кеннер?

– Нет. Только мистер и миссис Фолл: Больше никого.

На лицо Кеннера в этот момент страшно было взглянуть. Но голос оставался спокойным.

– Это отель «Соль де Самбра»? В Кэмп де Маре?

– Да, сэр.

Какая-то тень прошмыгнула между Кеннером и окном. Чей-то голос произнес:

– В Полленсе йроверены все отели и пансионаты. Их там нет.

– Я нашел их, – сказал Чак. – Они устроились в Кэмп де Маре.

– О, как я рада, что эта телефонная охота окончена, – снова произнес голос.

Чак повернул голову к владелице этого голоса и сел на полу. Он посмотрел на нее, не скрывая выражения злобы, которую сейчас чувствовал.

На Мэгги был легкий «голубой халатик фасона «бэби». Он прекрасно гармонировал с ее загаром и белокурыми волосами. Нагнувшись, она предоставила возможность Чаку заглянуть за вырез халатика так глубоко, что он мог увидеть, где кончался загар и начинались белые бедра.

– Ну, что мы теперь будем делать? – спросила она.

– Мы все доложим Барнею, а потом поедем туда и выбьем эту штуку из нее. Вот что мы сделаем.

– Но не ты, – возразила Мэгги. – Нет, любимый. Пускай Барней занимается этим. Он создан для того, чтобы бить. А ты оставайся здесь и побереги свои силы… для меня.

Чак улегся на спину и уставился в потолок. Голову его заполнили беспорядочные мысли, он напряженно думал, пытаясь найти какой-то выход: «Фолл спит с Изабель. Это значит, она ему все обо мне рассказала. Следовательно, он не примет меня на работу, и я никогда не получу заказ на статью. А Барней сейчас в аэропорту пытается всячески заговорить этого типа из Парижа. Они должны с минуты на минуту приехать сюда».

Мэгги нагнулась еще больше и легла ему на грудь, нежно лаская его белокурые волосы. Мягкими губами она водила по носу Чака вверх и вниз. Потом перешла К уху.

– Поди прочь!

– Что случилось, милый?

– Барней сейчас вернется.