Моя плохая девочка

— Ты объяснишь? – разворачиваюсь к Хартманну, но увидев, что он пошёл в сторону ванной, спешу за ним.

— Чуть позже, — бросает и пропускает меня первой в просторную ванную комнату, а затем входит сам. - Сейчас я хочу увидеть своего сына. Я не видел его практически весь день и соскучился, — проговаривает и включает воду.

— Но хоть что-то… — прошу, подавая ему мыло. - Дэниел – сын Милона. Ты об этом же знаешь? – заглядываю ему в глаза.

— И мой племянник, — произносит, резко посмотрев мне в глаза. – Единственный, кому я могу доверять, как и тебе, кошка. Единственный, кто мне был верен всегда, даже когда ты предала. Один из близких мне людей. Один из тех, за кого я могу убить, и не буду мучиться совестью.

— Племянник? – застываю. – Он твой… племянник?

— Да, кошка, — со смехом подтверждает и, отобрав у меня мыло, принимается мыть мои руки, бережно мыля их и промывая под водой, делая это так нежно и заботливо, что я

застываю от этого ещё больше, не веря, что он такое может. - Всё оказалось запутаннее, чем ты думала, верно? – поднимает на меня улыбчивый взгляд.

— Подожди, если Дэниел – твой племянник, то получается Ник…

— Да, мой братец, к несчастью, — произносит, вздохнув, в секунду вновь став злым, нервным и тем Райнером, которого я знала… раньше.

— Но наш сын с Дэниелом? Ты ему доверяешь? Я ему верю… Он хороший! Да! Он мне помог там, у Милона… Если бы не он… — сбивчиво начинаю тараторить, чтобы укрепить веру Райнера в племянника, хоть он и так ему доверяет и считает верным.

— Если бы не он, я бы не успел вас спасти, — тихо говорит Райнер, успокаивающе взяв за руку. - У Дэниела было мало времени, и он лишь послал мне SOS, и я поехал к нему, подумав, что что-то с ним. Но по пути ты мне позвонила через Еву, и я всё понял. Если бы не он, то многого бы не было. Он не один раз спасал тебя и Дэвида. Помнишь день, когда напали на тебя и твоих бабушку с дедушкой? Он был одним из тех, кто разобрался с твоими обидчиками. И не только потому, что позже люди его отца поняли, что он играет против Ника, а потому что захотел помочь тебе. Ты ему сразу понравилась…

— О-о-о, а наша встреча около моего дома?

— Была подстроена мной, — признаётся Хартманн. - Ты слишком долго искала ответы и не доверяла моим людям. Поэтому я попросил его стать твоим мозгом и навигатором. Нам пришлось включить тебя в игру по моему спасению, чтобы не выдать Дэниела.

— Вот ведь…

— Амалия, оставим разговоры на потом, — обрывает меня мужчина. - У нас лишь час на общение с сыном, а потом тебе придётся пойти и подняться к себе, а мне вернуться на поле боя.

— На шахматную доску, — шепчу, пропуская Райнера выйти первым.

Глава 28

Следом за Райнером вхожу в комнату, куда ушёл Дэниел, когда мы только пришли. В комнате застаю парня и неизвестную мне женщину с моим сыном на руках. Она кормит его с бутылочки, которую принёс Дэниел, пока сам парень смотрит на этот процесс так внимательно и серьёзно, словно они сейчас бомбу разминируют. Хотя Дэвид спокойный малыш и не кричит без повода.

— Лайла, — тихо окликает женщину Райнер.

— Рэй! – восклицает она в ответ, подняв на него глаза, но тут же опускает их обратно на ребёнка, забеспокоившись, что он мог испугаться её крика. – Ешь, малыш. Ешь. Твоя тётя не привыкла к детям и забывает, что при вас нельзя делать чего-то резкого. Прости, я буду исправляться. Обещаю!

И в этот раз она поднимает на нас голову, но уже медленно и плавно, сразу же направив своё внимание на меня, явно разглядывая и оценивая. То же самое делаю в ответ и я.

Женщина с платиновыми волосами сидит на двуспальной кровати, держа в своих худых, я бы даже сказала чересчур худых, руках Дэвида, который в свою очередь ест из бутылочки и, кажется, медленно засыпает.

— Амалия, я рада, наконец, с тобой познакомиться, — произносит женщина, оторвав от меня взгляд всего на секунду, чтобы проверить малыша. – У вас с Рэем получился просто замечательный малыш. Спокойный, умный и, кажется, не по годам серьёзный. Думаю, он этим в папу.

— Спасибо, — тяну, не понимая, кто она, эта женщина, которая, в отличие от меня, имеет право быть с моим сыном. Разворачиваюсь к Райнеру и спрашиваю. – Я могу взять Дэвида, и сама его покормить? Я же здесь из-за этого? Да?

— Можешь, — вместо Райнера отвечает мне Лайла. – Он только проснулся и уже почти доел, но, кажется, его опять клонит в сон.

Улыбка сама возникает на моих губах, когда я вспоминаю, что в больнице Дэвид каждый раз засыпал после еды, и я постоянно сравнивала его с Райнером, которого тоже клонит в сон, когда он плотно пообедал или поужинал. Именно поэтому, когда мы жили в посёлке, где живут мои бабушка и дедушка, мужчина ел мало.

В больнице я всегда подкалывала Райнера насчёт этого, ещё не зная, что мужчина не расслабился и не смягчился ко мне, а всего лишь позволил мне быть рядом с Дэвидом.

Признаюсь, я даже допустила мысль, что теперь, после рождения нашего малыша, мы с Райнером уедем и будем жить втроём. Посчитала, что теперь мы сможем быть одной семьёй, но я не знала, что все мои мечты окажутся пылью… И я вновь в ловушке.