Моя необычная обычная жизнь

– Ну и как же вы им распоряжаетесь, этим Даром? Разве блюдо доедают лишь до половины? Или пьют за здоровье разве не до самого донышка? И если вы уже не радуетесь жизни и не живёте, а лишь ожидаете смерти, то не отвергаете ли вы тем самым Божий Дар? Ну так что же Вы скажете Ему?

Старушки растерянно притихли;

– Вот тебе и современная молодёжь, – задумчиво сказал та, что начала разговор. – Эх, была бы я моложе, то показала бы вам, что такое настоящий танец.

– Ну так идите и танцуйте так, как можете! Время рождаться и время умирать, а ваше время умирать ещё не настало. Вон там, – протянул я руку в направлении летней эстрады, откуда слышалась музыка, – вон там танцуют кто как может, и пьют свою жизнь до конца. Идите туда и делайте тоже самое. А молодёжь ругать не надо. Вы были молодыми, а стали старыми. И молодые сегодня когда-нибудь состарятся. Время всякой вещи под небом.

– А скамейку я уже вытерла, – услышал я за спиной Дашин голос Обернувшись, я увидел Дашу, которая держала мой платок (и когда только вытащить успела!) и смотрела на меня почти так же, как недавно смотрел водитель троллейбуса.

Та-ак! А вот этого мне совершенно не надо.

– Вот скажите, мудрые бабушки, почему танцевала она, а платок грязный теперь мой? Почему, если веселится женщина, то страдают почему-то мужчины?

Даша смутилась и покраснела, а старушки ожили, забормотали что-то, засмеялись и поднявшись с кряхтением, пошли, как я с удовольствием отметил, в сторону музыки.

Чуть позже, когда мы гуляли вдоль пруда, Даша сказала:

– Жаль, что в этом парке нет лодочек; покатались бы. Хотя в этом платье кататься не очень удобно.

– Ну так давай завтра поедем туда, где есть лодки, – обрадовался я.

– Давай, – согласилась Даша. – Где и во сколько?

– Одевайся как удобно для лодки. А встретимся давай в 10 на «Финбане» у паровоза.

На том и порешили.

Когда я провожал Дашу вечером домой, она вдруг тихонько взяла меня за локоть, и, заглянув в глаза, спросила:

– Кирилл, скажи, а это тяжело? Тяжело видеть мир ТАК, как ты его видишь, постоянно?

Меня взволновали её слова. Потому, что в них было какое-то глубинное понимание. И искренность. Не удивление от «фокусов», а сопереживание. И мне ещё больше захотелось как-то защитить эту девочку с одной стороны, а с другой, узнать её лучше, и для этого прежде всего надо было добиться с ней ещё встречи, и чтобы она поехала со мной в лагерь.

Я пожал плечами;

– Я привык. Но не могу посоветовать это каждому.

И перед самым расставанием, когда я повернулся, чтобы уйти, Даша внезапно спросила:

– А что ты кричал перед тем, как я ПРЫГНУЛА?

– «si puo morir d’amor»

– И что это значит?

– «Можно умереть ради любви».

Даша молча кивнула и ушла.

https://youtu.be/cd_GRpZorYY?si=0dKNiU8nj2pqiV9C

Глава 11

Как я и предполагал, родители к идее трудового лагеря на море отнеслись с энтузиазмом и всецело её одобрили. Мама немедленно выделила нужную сумму и написала заявление для директора. Предложила отнести всё буквально завтра же, но я попросил пару дней подождать. Скрывать я ничего не стал; честно сказал, что познакомился с одноклассницей, что именно с ней я провёл сегодня весь день и планирую провести завтрашний, и что она пока ещё не определилась с поездкой, а мне бы очень хотелось продолжить с ней дружбу. Мама было недовольно поджала губы, но понимая, что решение будет всё равно за мной (за прошедшие с момент СОБЫТИЯ два года она не раз убедилась в бесполезности попыток переубедить меня в чём-то, если я уже что-то решил для себя) согласно кивнула.

Я выпросил у отца паспорт (лодки выдавались лишь под залог паспортов; так что накануне в парке у нас всё равно не получилось бы взять лодку напрокат, даже если бы они были), собрал вещи, и на следующее утро точно в 10 часов уже встречал Дашу на Финском вокзале. На этот раз на ней были серо-зелёные шорты и такого же цвета футболка с оранжевым принтом, стёршимся от многочисленных стирок до невозможности идентификации. На ногах то, что можно было бы обозначить как «спортивная обувь» с белыми носками, и небольшая сумочка в руках.

Глядя на эту сумочку я невольно хмыкнул, но Даша, не понимая причину, нервно осмотрела себя и спросила:

– Мы же едем кататься на лодке?

И с тревогой добавила:

– Это же не «свидание»? Нет? Надеюсь, ты там не прячешь за спиной вялый букетик, надранный с ближайшей клумбы?

И она с подозрением уставилась на мои руки, которые я держал за спиной. Я искренне расхохотался, и поспешил её успокоить;

– Нет-нет, всё верно. Мы едем кататься на лодке. Просто мы едем не парк.

– А куда? – удивилась Даша?

– За город, – лаконично ответил я. – В Кавголово. И до электрички у нас всего три минуты

Я показал Даше два билета, и прежде, чем она успела что-то сказать, потащил её за руку на перрон.

– Потом, потом всё выскажешь, – отвечал я на все её возмущения.

Мы вбежали в вагон буквально за несколько секунд до отправления, и плюхнулись на свободные места (благо, их было достаточно в это время). Едва отдышавшись Даша возмущённо сказала:

– Почему ты не предупредил?