Моя нечисть

— Ты еще и умом не сильна, — вынесла она вердикт, наблюдая за мной какое-то время с презрительной улыбкой на губах. — Не понимаю я мужчин, убогих им подавай, чтобы нянчиться с ними всю жизнь… Вставай, давай! — неожиданно рявкнула она, да так громко и зло, что я аж подпрыгнула. — Не место тебе тут. Для тебя даже сени мои слишком хороши.

Вот тут я чуть не рассмеялась, потому что попала она в самую точку. Таким, как я, место в соломенном шалаше. А как успела заметить по беглому взгляду на обстановку, находилась я сейчас в добротном доме, обставленной не самой плохой мебелью, разве что немного старомодной.

Пока я пыталась послушно подняться с пола, терпение ведьмы, видно, лопнуло. Я только услышала хлопок, почувствовала запах гари, как в следующий момент обнаружила себя на грязном деревянном полу в каком-то темном тесном помещении. В свете одинокой сильно оплывшей свечи мне удалось разглядеть какие-то ведра, корыта, тряпки… Вот значит, как выглядят сени у ведьмы в доме.

Тут и сама хозяйка появилась на пороге с еще одной свечой в руках.

— Ты, случаем, не немая? — вновь пригляделась она ко мне.

Я послушно потрясла головой, мол, нет, не немая, как и не глухая, и не слепая. Последний факт я подтвердила старательным таращением глаз на нее.

— Точно убогая, — кивнула она, и я даже подметила снисходительность в ее взгляде. — Танька! — распахнула она дверь, впуская ночную прохладу в и без того холодное помещение, и гаркнула в темноту.

Тут же появилась та самая девчонка, что заманивала меня в лес. Теперь я уже отчетливо поняла, что угодила в ловушку. Только выглядела девчонка сейчас иначе. С ее бледного лица на меня смотрели откровенно издевательские глаза. Да она потешалась надо мной!

— Позови остальных мавок, — велела ведьма. — Дело есть для вас.

Та, которую звали Танькой, лишь кивнула, бросив на меня еще один злобный взгляд, и скрылась в темноте.

— Кто это? — наконец, смогла проговорить я, вспомнив тот ужас, что поверг меня в такое плачевное состояние.

— Танька-то? — охотно откликнулась София, устраиваясь на расшатанном табурете. Даже так ее положение смотрелось намного выигрышней, чем мое — на грязном полу. — Мавка она, или навь, как их еще называют. Мои самые преданные слуги, предать не в состоянии…

— А что у нее со спиной? — содрогнулась невольно я.

— Ну а как ты думаешь выглядят некрещенные дети, коих убили родители? — прищурила она на меня свои ядовитые глаза. Теперь уже их цвет мне красивым не казался. Даже больно в них становилось смотреть.

Убитые родителями?. Холодок пробежал по моей спине. Я даже попятилась от Софии, такой страшной показалась мне эта мысль.

— Не боись, — рассмеялась она. — Не все тут убитые. Большинство из них я похищаю и делаю своими слугами. Ну, а поскольку я самая что ни наесть нечистая сила, то и облик их соответствующий, — гордо выпрямила она спину. — Но ты, девка, думаешь не о том.

Конечно не о том. Я просто тяну время, ну и выясняю заодно кое-что для себя. Хотя, зачем я это делаю, так и не понимала, в голове по-прежнему не было ни единой разумной мысли.

— Так вот! — вновь заговорила София, и голос ее на этот раз прозвучал зловеще. — Видела я вас с Иваном. Если он был с тобой даже не в образе человеческом, то все гораздо серьезнее, чем я думала…

Она сейчас говорила почти то же, что не так давно пыталась втолковать мне Лера. Но я отказывалась в это верить. Если чувства Ивана так серьезны, то почему он старательно отталкивает меня, избегает встреч, хочет поскорее избавиться? Что-то тут не то.

— … Должна я устранить помеху в твоем лице, — снова донесся до меня голос ведьмы.

Смысл слов моментально достиг моего сознания, и я, наконец, поняла, зачем понадобилась ей.

Она просто-напросто хочет убить меня. Тут уже не только холодок по спине пробежал, а волосы вовсю зашевелились на голове от пронизывающего ужаса. Но я не хочу умирать в расцвете сил!

— Сама я сделать этого не могу. К сожалению, духи запретили мне вмешиваться в жизнь людей, не считая покинутых родителями детей и подростков. Сложись все иначе, я бы не побрезговала испачкать о тебя руки. Но есть одно существо, которому даже духи не указ. Вот ей-то я тебя и отдам, — довольно разулыбалась София, в то время, как я все больше холодела от неконтролируемого страха. — Находится она даже ниже самой низшей ступени лесной нечисти. Ничем не брезгует…

Договорить ведьма не успела, поскольку снова появилась Танька.

— А вот и мои мавочки подоспели, — ласково пропела она. — Сколько вас там? — строго спросила у Таньки.

— Девять. Остальные на охоте, — отозвалась та, а я подумала, что голос у нее может быть только таким — жалобным, каким и показался мне в самом начале, чтобы наверняка рождать в душах людей сострадание.

— Отлично. Справитесь. Вставай! — перевела она на меня взгляд, и глаза ее полыхнули зеленым пламенем.