Моя (не)зависимость

Признаться, я была рада появившейся передышке. И тут же помчалась к шкафу. Ну а что? Имею право встретить моего жениха в чем-то более красивом, нежели джинсовые шорты и футболка.

В итоге я приняла ванну, уложила волосы, приготовила красивое белье и даже отыскала пару свечей для создания романтической атмосферы. В общем, я была готова соблазнять своего любимого мужчину.

А потом совершенно неожиданно позвонила бабушка Нона.

– Леська! Живо дуй к нам! – распорядилась бабуля.

– Что за спешка, ба? – вздохнула я, бросила взгляд на часы. – Скоро Кирилл вернется. Имею право отдохнуть.

– Ночью отдохнешь, Алексия! – заявила бабушка, а потом, тихонько рассмеявшись, понизила голос и заговорщическим шепотом добавила: – Пришли результаты анализов. Возможно, ты у нас в интересном положении. Но для верности нужно сделать УЗИ. Да и врач на тебя посмотрит.

Я практически рухнула в кресло. Была ли я удивлена? Кажется, нет. Но прежде, чем говорить такие новости Киру, нужно убедиться в положительном результате.

– Ты чего молчишь, Леська? Только не говори, что собираешься делать аборт! – строго уточнила бабуля.

– Аборт?! – слишком громко выкрикнула я, это слово повисло в тишине комнаты, оно сразу же показалось мне неправильным, плохим, ненужным, и я уже тихо добавила: – Ба, ну ты что?! Сейчас приеду.

Бабуля сбросила вызов. Я глубоко вздохнула, и, погруженная в собственные мысли, не сразу заметила, что в комнате нахожусь не одна.

– Чего уставился? – скривилась я.

Сема вздернул брови, но промолчал. Судя по его упрямому выражению лица, даже не стоит уточнять, как долго он здесь был и сколько сказанных мною слов услышал.

– Да так, приставлен для охраны Вашего Высочества, – хмыкнул брат. – А ты куда намылилась? Кир скоро приедет.

– Куда нужно, – фыркнула я, не очень веря в то, что брат вот так легко отстанет.

Но ведь не могла я Семену рассказать о своем предполагаемом интересном положении раньше, чем Кириллу? Это, как минимум, нечестно по отношению к самому Грому. А потому я из вредности молча собралась, вызвала такси и поехала в «Айболит».

Разумеется, Сема увязался следом, а потом и вовсе проводил до кабинета главврача. Правда, не стал входить к Костику со мной, предпочел остаться в холле. Назойливое присутствие Семена меня перестало нервировать, потому что в кабинете меня уже ждали гинеколог, бабуля, Костик и результаты анализов.

Глава 39

После встречи с гинекологом, процедуры УЗИ, долгой беседы с бабулей и Костиком, я была измотана. Пока еще не понимала, счастлива ли я от осознания того, что во мне растет и развивается новая жизнь. Был страх, да. Ведь я все еще не была готова к материнству. Однако у меня впереди оставалось несколько месяцев, чтобы уложить всю новую информацию в голове и спланировать нашу с Киром жизнь.

Наверное, я до конца так и не осознала, что беременна. Наверное, это произойдет, когда я сообщу новости Кириллу. Уж он, я была уверена, порадует меня реакцией, искоренит все мои страхи, заставит поверить в себя и свои силы. Да и страх уйдет. Я верила, что так все и будет вплоть до того момента, как увидела высокую фигуру любимого.

Кирилл, широко шагая, рассекал пространство холла, направляясь ко мне. Упрямо сжатые губы, хмурый взгляд и всклокоченный внешний вид подсказал мне, что Кир в тихой ярости.

Я упрямо вздернула подбородок и расправила плечи. Он недоволен? Уже знает о беременности, но не рад? Что вообще происходит?

– Ты не посмеешь убить моего ребенка! – рявкнул Кирилл, как только приблизился ко мне.

В первое мгновение я опешила. Никогда еще, ни разу в жизни, мой Гром не позволял себе подобного тона при разговоре со мной. И это поднимало волну ярости в моей душе.

Да что такое, елки-палки! Я требую вернуть моего ласкового Грома обратно!

Стало вдруг до слез обидно.

– Что ты сказал? – прокричала я, не до конца понимая смысл сказанных им слов.

– Ты слышала! – жестко бросил в ответ, отвернулся, будто поставил жирную точку.

– Я-то слышала! Как ты можешь, Кирилл? – захлебнулась яростью, гневом, обидой.

Кирилл молчал. Я видела, как напряжена его спина, как бугрятся мышцы под тонкой тканью насквозь промокшей майки.

– Я все сказал, Леся, – его неестественно спокойный голос звучал глухо, словно принадлежал чужому человеку. – Я не позволю убить моего ребенка. Родишь, и я с ним исчезну.

Исчезнет?

Я, словно рыба, безмолвно хватала воздух ртом. Не могла говорить. Сердце разрывалось на части от мысли, что Кирилл поверил, будто я способна… Будто я могу убить крохотную жизнь, зародившуюся во мне!

– Этому не бывать, Гром! Я не позволю!

По его изогнутым в горькой усмешке губам скользнула жесткая улыбка.

– Не позволишь? Этот ребенок мой, Алексия! Мой!

Я громко и совсем некрасиво шмыгнула носом. Постаралась успокоиться. Кричать и ругаться бесполезно.

Невероятная обида клокотала в моем сердце, разрывая грудь на куски, оглушая болью.