Моя (не)зависимая любовь

Джессика видела, что Коул ещё не до конца справился со своей зависимостью. Да, он сделал огромный шаг на пути освобождения, но это касалось скорее химической зависимости от вредных привычек, и то не всех. Она была уверена, что со времени рехаба Коул не выпил ни глотка спиртного, чего уж говорить о более серьезных препаратах, но малейшие отклонения от намеченного плана выводили его из равновесия, и актёр искал опору в другом.

Её бесили эти его леденцы, которые Коул постоянно закладывал за щеку или подушечки жвачки, что были раскиданы по всему дому. В каждой комнате, в каждой куртке, в кармане каждых брюк и джинсов, в бардачке машины и USB-отсеке, в отделении для салфеток, где она их только не находила. В каждом пакете с продуктами. Даже в собственной машине! Перед каждой стиркой Джессика вытряхивала всё это из его карманов.

Да, всё понятно, зависимость не проходит быстро и легко. Она сидит внутри, и это что-то большее, чем зависимость от препаратов. Химическую зависимость Коул успешно поборол, а вот внутреннюю гармонию, которая нужна для того, чтобы стать самодостаточным, ещё не обрел. И по этому пути ему предстояло долгое путешествие.

И в этом Коул, наверное, был прав. Нельзя вырывать почву у него из-под ног. Если ему нужна её поддержка, она будет там. Пусть работает спокойно.

- Хорошо, я буду там, с тобой, - кивнула Джессика. – Вы же не засунете меня в беснующуюся толпу?

- Как хочешь, - актёр пожал плечами. – Можешь взять девчонок, мы поставим вас перед сценой. Там будет много реально классных диджеев. Настоящих. Не таких, как я. Оторветесь от души. Ты же давно говоришь, что хочешь пойти и потанцевать. Ну вот, танцуй под моим присмотром, - он обхватил её и крепко прижал к себе.

И это его предложение ей понравилось. Понравилось и девчонкам. А потому ранним утром следующего дня, задолго до начала фестиваля и съёмок, они сидели на краю сцены и смотрели, как готовили площадку.

Просто удивительно, как благодаря современным технологиям можно за час возвести леса, натянуть на них рекламные баннеры и установить тент, а потом еще часа за два разместить световую технику и подключить музыкальное и съемочное оборудование. Девушки с восхищением наблюдали, как толпа технических сотрудников, словно муравьи, перемещались по сцене, не мешая друг другу.

Коул был где-то на гриме, а может, слушал последние наставления куратора или режиссера. А может, отрабатывал действия за пультом… Кто знает? Он найдет её сам, если она ему понадобится. Её телефон вот тут, в заднем кармане коротких шортиков.

Джессика фыркнула, вспомнив, как он ворчал сегодня утром, увидев её в этих шортах и коротенькой до пояса свободной белой тунике.

Девчонки что-то говорили, обсуждали музыку, клубы, диджеев. Радовались выпавшей возможности.

Потом начался саунд-чек. Какой-то парень вышел за пульт, располагавшийся на массивном столе, на торцевой части которого располагалось большое панно, сплошь покрытое пока еще не горевшими лампочками. Он запустил какой-то трек и начал воспроизводить различные эффекты.

Еще несколько человек стояли рядом с колонками, и кто-то ещё рядом с пультом звуковым. Они отлаживали звук. Еще чуть позднее уже другие специалисты начали проверять освещение.

А Коула все не было. Джессика проверила телефон. Ни одного сообщения. Тогда она не выдержала.

11:15 a.m.

Джессика: Все в порядке?

11:22 a.m.

Коул: Да. Извини, не могу вырваться. Увидимся на сцене.

Нет, девушки не чувствовали себя брошенными. Их закрепили за одной из помощниц режиссера, и она время от времени узнавала, не нужно ли им чего. Но ожидание выматывало. Хотелось уже движения, музыки, драйва.

- Я бы поспала, - зевнула Ина, растягиваясь на деревянном настиле сцены.

- Не спать, подруга, - Кристина толкнула её. – Смотри, начинают пускать людей. Скоро начало.

И правда, солнце уже достаточно высоко поднялось над горизонтом, подбираясь к зениту. Это значило, что максимум через час все начнется. Быстро наполнялось пространство на танцполе, начала заполняться и сцена. Поднимались по ступенькам диджеи, размечалась площадка, занимали свои места операторы с аппаратурой.

- Пора, девушки, - к ним подошла куратор и проводила на их места перед сценой.

Это был волшебный коктейль из музыки, съемочных кадров и непрерывного веселья. Они отжигали с девчонками под электронные ритмы и, казалось, совсем забыли о том, куда пришли. И только голос режиссера, а потом и Коула выводили её из этого музыкального транса.

Разгоряченная толпа отвечала на каждый звук, каждый импульс, что доносился из колонок. И в этом была магия. Джессика и сама чувствовала, как эти звуки что-то будили в ней, заставляли трепетать. Неизвестная сила подхватывала её тело, требуя выплеснуть накопленную энергию, и она танцевала, отдавалась этой музыке, которую, как ей казалось, создавал Коул.

Джессика не знала, как долго это длилось. Сеты диджеев сменялись кадрами съемок. Она не перехватила ни одного взгляда Коула, но девушке хотелось надеяться, что он видел её и чувствовал её присутствие, и что это ему помогало.