#моя [не]идеальная жизнь

Флора в ужасе поднимает брови:

– Переезжать? Боже мой, нет! Я имею в виду, что никогда не смогла бы это себе позволить. Квартплата, еда, все такое… Кто же может это себе позволить? Никто из моих друзей не съезжал от родителей. Мы все собираемся жить дома до тридцати лет!

Я чувствую что-то вроде легкой зависти, а возможно – на какую-то долю секунды – даже ненависти, но не хочу себе в этом признаться.

Нет, я не ненавижу Флору. Конечно, нет. Но ей все так легко достается!

– А вот у меня нет родителей в Лондоне. – Я стараюсь изобразить бодрую улыбку. – Так что приходится снимать квартиру.

– Ах да. Ты же из Мидлендз[11], не так ли? Но у тебя нет акцента.

– На самом деле… – начинаю я, но Флора снова исчезает в гардеробной. Честно говоря, не думаю, что ее интересует, откуда я родом.

Я терпеливо жду, пока Флора подводит глаза. Затем она хватает сумку и с заразительной улыбкой объявляет:

– Всё, я готова! Пошли за покупками!

Белокурые волосы уложены в высокую прическу; у Флоры – блестящие тени для глаз и шикарная дубленка. Словом, если бы сделать к Флоре подпись, это читалось бы так: «Совершенно готова к веселью». Мы, хихикая, сбегаем по лестнице, и тут открывается дверь на третьем этаже.

– Дети! Вы разбудите папочку!

– Мамочка, мы не дети, – возражает Флора, надув губы.

На площадке появляется элегантная женщина. Это копия Флоры, только постарше и более худая. На ней балетки от «Шанель» и узкие джинсы. От женщины восхитительно пахнет.

– Это Кэт.

– Кэт! – Мать Флоры подает мне свою прохладную руку, потом снова поворачивается к Флоре: – Вы идете на Портобелло?

– Да. Будем покупать подарки! Только я немного поиздержалась. – Флора с заискивающим видом смотрит на мать. – И мне нужно что-нибудь купить для бабушки…

– Умница! – с умилением произносит мама Флоры. – Хорошо, посмотри в моей сумке. Возьми сотню. Но не больше, – строго добавляет она. – Ты всегда забираешь у меня все наличные.

– Спасибо, мамочка! – Флора чмокает маму в щечку и, пританцовывая, спускается по лестнице. – Пошли, Кэт!

Я поражена. Сто фунтов? Вот так просто? Я уже много лет не просила у папы денег. И никогда бы не попросила, даже если бы у него было полно наличных.

Наблюдаю, как Флора берет деньги из маминого кошелька, потом следую за ней по роскошной белой лестнице. Если ступени Деметры подходят для принцессы, то эти ступени годятся для королевы. Мне хочется сделать фотку, но это неудобно. Может быть, потом, когда я узнаю Флору получше…

Воздух бодрит, и я шагаю рядом с Флорой в приподнятом настроении. Это такой крутой район Лондона! Ряды домов пастельных тонов прелестны, они словно из книжки с картинками. Я все время останавливаюсь и снимаю для инстаграма.

– Итак, что ты хочешь купить? – интересуется Флора, когда мы сворачиваем за угол и направляемся к Портобелло, протискиваясь через толпы туристов.

– Не знаю! – смеюсь я. – Ничего особенного. Я просто посмотрю.

С удовольствием смотрю на бесконечные лавки, раскинувшиеся перед нами. Здесь есть все – от ожерелий до кашемировых шарфов, от винтажных камер до старинных тарелок. Я уже бывала в Портобелло, но не на Рождество. Сегодня здесь праздничная атмосфера: на фонарных столбах – рождественские украшения, а группа парней в хипстерских шапках поет а капелла рождественские гимны. Как бы бросая им вызов, из лавки, где продаются диски, доносятся рождественские песни. Тут есть ларьки с глинтвейном и ларьки со сладкими пирожками, и в воздухе вкусно пахнет свежеиспеченными блинами.

Мне вдруг вспоминается, как мы пили глинтвейн с Алексом, и я ловлю себя на мысли: «О, будет ли это “наш напиток”?» Но я тут же переключаюсь на другое – так снимают иглу с виниловой пластинки. Уймись, Кэт! Глинтвейн? «Наш напиток»? Ты договоришься до того, что шапки Санты – «наш головной убор»!

Флора покупает для бабушки фарфорового слоника, а потом тащит меня в дизайнерский магазин, чтобы купить платье с блестками для офисной вечеринки. Я не собиралась ничего покупать, но оказывается, что некоторые цены не слишком устрашающие. Я вижу шерстяную шапку для папы всего за восемь фунтов, а потом вешалку с платьями по фунту, которые Флора находит «забавными». Покупаю вязаный кардиган. У другой лавочки мы обе примеряем дурацкие фетровые шляпы, и я все время фоткаю. Я ликую: ведь это та самая крутая лондонская жизнь, которую мне так хотелось вести!

Флора все утро с кем-то обменивается эсэмэсками. Когда мы останавливаемся у лавочки с зеркалами, она сердито косится на свой мобильник.

– Что-то случилось? – спрашиваю я.

– Нет… Да… – капризно тянет она и убирает телефон. – Мужчины.

– А, мужчины, – повторяю я, хотя и не понимаю, что она имеет в виду.

– У тебя сейчас кто-нибудь есть? – спрашивает она, и я чувствую волнение. Вообще-то ответ будет «нет», но перед моим внутренним взором возникают карусельные лошадки и пальцы Алекса, перебирающие мои волосы.