Моя младшая жена

— Нет, — упрямо застывает Костя.

Подскакиваю и убегаю в номер. Падаю на кровать.

Как нужно было?? Как?! Где я неправильно поступила?.. От этого всего сводит от боли живот. Поджимаю ноги.

Через некоторое время заходит Тимур. Проходит мимо меня в ванную. Там шумит вода… Возвращается. Садится рядом. Ведёт рукой по плечу…

— Извини. Это ревность, — отрывисто.

— Я не писала ему… — прижимаю его ладонь к лицу. — Это не ложь. Я клянусь…

— Хорошо. Можно, я прочитаю эту переписку?

Протягиваю ему телефон. Просматривает, листая пальцем по экрану.

— Я удалила…

— Зачем?

— Чтобы ты не сердился… Хотела заблокировать.

— Почему не заблокировала?

— Не успела.

— А телефон Кости у тебя откуда? — с раздражением.

Господи!!

— Он… сказал… ты…

— Ладно… чёрт. Забудь.

— Прости меня.

— Не говори этого мне. Иначе я зациклюсь на том, что есть повод.

Отрицательно кручу головой. Ловлю его взгляд.

— Я люблю тебя.

Мне легко и правильно говорить это. От чистого сердца.

— Ах, Ляся… — болезненно морщится он, отрицательно качая головой. — Собирайся… Поедем домой. Не могу я что-то здесь оставаться.

Шмыгая носом, собираю вещи.

Что я сделала неправильно?

Глава 31 — Косяк (Тимур)

Молча веду тачку.

Ляся скромно села на заднее сиденье, пока я оставлял распоряжения.

На душе неспокойно… Как понять эту девочку? Такая прозрачная и открытая с одной стороны и полная терра инкогнита с другой. От её так легко брошенного признания в любви в груди огромный тяжёлый камень. Я всё могу понять. Всё! Могу понять, что нет пока у неё глубоких чувств. Что мне нужно их развить. Но просто расчёт сожрать не могу. Даже если он не в деньгах.

Да? И что теперь делать? Даже если это расчёт. Назад не отмотать.

Я загнался?..

Это всё потому, что втюхался по-полной. И теперь глаза не закрываются на некрасивые детали. Ни на её, ни на свои. Сразу — больно.

Притормаживаю на светофоре. Смотрю в зеркало дальнего вида. Она словно статуя — белая, неподвижная, даже практически не моргает.

— Ляся… как ты себя чувствуешь?

— Спасибо. Хорошо.

Как робот.

Вот! Опять больно. Обратная сторона кайфа от влюбленности!

Злюсь на себя, что неправильно с ней поговорил. И она закрылась. Это всё из-за Кости. Сорвало башню, когда увидел, что тянет к ней руки. Но она-то тут при чём? А потом этот чёртов её одногруппник…

Торможу на перекрёстке, пропуская машины по главной.

— Ляся…

— Да?

Что я хотел сказать? Ни хрена не хотел. Просто я хочу наладить близость между нами. Но меня до сих пор колбасит, и я не могу найти нужных слов. А может, они ей даже больше, чем мне, нужны сейчас.

— Лясь, всё хорошо.

Но тон у меня так себе… Не навевает ничего хорошего. Чёрт.

— Я иногда рычу, помнишь? Но не кусаю.

— Кусаешь… — выдыхает она, закрывая лицо ладонями.

— Нет, не кусаю.

— Почему тогда больно?..

Хороший вопрос… Вопрос на самом деле хороший. Ей тоже больно. А это вдохновляет. Меня немного отпускает.

— Пить хочешь?

— Да.

— Чего-то хочешь — не молчи, — протягиваю ей бутылочку воды. — Скажи.

— Нет, — вздрагивают её губы. В голосе вдруг появляется нотка болезненного протеста.

— Почему?

— Что ни скажу — всё не так!

Обидел… Набросился на девочку.

— Но вчера же было всё так, Лясь, правда?

— Когда мужчина хочет сорвать цветок, он склоняется. Когда сорвал — в этом уже нет необходимости.

Не в бровь, а в глаз! Но…

— Не в нашем случае. Я люблю тебя. Не надо обижаться.

— Как скажешь…

И гордо, и покорно, и с укором. Какая!! Это же надо — в два слова упаковать. Затыкаюсь, не найдя, чем парировать. Но подкипает!

Ладно. Приедем — извинюсь. Буду замаливать косяки! От этого барьера между нами меня и самого ломает. Расчёт — не расчёт… Надо просто двигаться дальше. Вернее, ближе друг к другу. Отпустить я всё равно не готов.

Заезжаю во двор. Паркуюсь между тачкой Аллы и тачкой Рената. Чуть-чуть шоркаясь зеркалами с обеими! Не дохрена ли в моём дворе тачек, что даже для моей нет места?

Выхожу, подаю руку Лясе, помогая выбраться из машины. Прижимаю к себе. Послушная, гуттаперчевая, но немного замороженная. Не отстраняется. Взгляд опускает. Держу, глажу по спине, пытаясь договориться тактильно. Целую её в висок. Поднимаю её лицо ладонями. Прижимаюсь к её лбу своим. Смотрим друг другу в глаза. Меня отпускает ещё немного.

— Злой дядька тебе достался, да? — улыбаюсь ей.

— Нельзя так говорить. Сердишься — значит, заслужила.

— Всё нормально. Ты хорошая девочка. Это я сорвался не в тему. Не надо этой покорности. Умеренный разумный бунт не возбраняется. Адекватная критика — принимается. Просто всегда говори правду. И всё!

Целую в нос.

— Можно сказать правду?

— Попробуй…

— Я не писала.

— Принимается. Иди.

Смотрю ей вслед. И чего я слетел с катушек?..

Забираю из машины сумки. Ляйсан оглядывается, открывает дверь и держит, пропуская меня.

Вот нахрен я её сюда привёз? Надо было оставаться в люксе. Всё же было отлично. Хоть обратно увози.

Ляся идёт наверх, к себе. Я в кухню — поставить пакет с продуктами. Замираю. Женские голоса сверху. Алла… Ляся… Твою мать! Да как они пересеклись-то?! Что там делает Алла??

Тон разговора накаляется. По интонациям слышу, что Алла начинает оскорблять.