Я уже много лет езжу на стареньком полуторатонном грузовичке, который знаком мне до последней гайки. Его проблемы мне тоже хорошо известны. Большинство из них я способен устранить с помощью обыкновенного молотка, пассатижей и мотка проволоки. Я знаю, как устроен прерыватель-распределитель, могу отрегулировать карбюратор, проверить все восемь цилиндров, поменять ремень привода газораспределительного механизма и сменить масло. Порой у меня просто в голове не укладывается, как может автомобиль не нуждаться в профилактике и мелком ремонте после стотысячемильного пробега. Что это за машина? Напичканный компьютерными чипами саморегулирующийся и абсолютно бездушный агрегат – вот что это такое! Когда я познакомился с Мэгги, у нее была машина иностранного производства, и, пока я учился в магистратуре, мне постоянно приходилось с ней возиться. Вскоре после окончания моей учебы она сдохла окончательно, и мы продали ее на автосвалку за три сотни баксов, где ее разобрали на запчасти. Помню, когда мне впервые пришлось менять в ней масло, я потратил чуть не полдня только на то, чтобы найти, где у нее находится масляный фильтр. И даже когда я его отыскал, добраться до него у меня получилось далеко не сразу – я ведь не цирковой акробат и не «человек-змея» с руками из резины. Нормальные человеческие руки просто не приспособлены для такой работы.
Мой грузовичок сделан так, чтобы простые парни вроде меня могли без проблем менять масло в двигателе через каждые несколько сотен миль. Машина Мэгги была спроектирована таким образом, что для замены масла мне приходилось нанимать за тридцатку профессионального автомеханика, и тот откручивал маслофильтр с помощью специального инструмента, который сам по себе стоил девяносто восемь долларов.
Мой «Шеви С-10» 1972 года выпуска – одна из лучших, как мне кажется, моделей концерна «Дженерал моторс». У него длинный, вместительный, частично ржавый кузов, прорванное в нескольких местах сиденье и мощный двигатель, который жрет масло, как я не знаю что. Выглядит мой «Шеви» достаточно подержанным, но только потому, что ему действительно очень много лет. Однако в этом нет большой беды. Если двигатель начинает «звенеть», я останавливаюсь на обочине и регулирую угол зажигания, а потом еду дальше. Иногда – особенно по утрам – мне требуется несколько минут, чтобы просто завестись, но я не возражаю. Что тут такого особенного?.. Я нажимаю стартер, чуть-чуть прибавляю газ – и двигатель, кашляя, плюясь и рыча, оживает, по крайней мере еще на день.
Когда-нибудь на спидометре будет и двести тысяч миль. Думаю, это предельный срок. Не будет больше ни чихания, ни кашля, ни дымного шлейфа из выхлопной трубы. Тогда я просто поставлю рычаг скоростей на нейтраль и буду двигаться дальше накатом, насколько хватит инерции разгона. Впрочем, это уже не про автомобиль, а про меня…
Конечно, мне не раз приходила в голову мысль о капитальном ремонте. Сменить салон, покрасить кузов, перебрать двигатель… Все это было вполне осуществимо, но каждый раз я думал: «Нет, черт возьми, не стану я этого делать! У моего грузовичка есть свой характер, и не мне его менять».
Откровенно говоря, если бы у Мэгги был выбор, она предпочла бы
– Не могу поверить, что это твоя машина, Дилан Стайлз! – говорит она. – Ну и убожество! Когда ты куда-нибудь на ней едешь, ты похож на героя сериала «Сэнфорд и сын». Тебе бы еще погрузить в кузов какую-нибудь старую мебель, и ты сможешь снимать собственные комедии!
Я пытался объяснить ей, что Ред Фокс в сериале вообще-то ездил на «Форде», но Мэгги не желала ничего слушать. Она просто качала головой и говорила:
– Подумать только: я вышла замуж за человека, влюбленного в старый грузовик, который одного возраста со мной! Наверное, мне нужно быть довольной, ведь это не другая женщина, а просто куча ржавого железа, которая почему-то до сих пор ездит!
На самом деле я не то чтобы