Моя любой ценой

Ответить я не успеваю. Просто раз, и уже прижата к стене дома в тени. Сам мужчина оказывается передо мной, и все, что я вижу — его огромную спину. А дальше слышу, как он обращается явно не ко мне:

— А я вас уже заждался, ребятки.

Все происходит так быстро, что я не успеваю за событиями. Поэтому когда до меня доходит, что дальше этот самый мужик, откинувший меня к стене, начинает драться с еще двумя парнями, внутри холодеет. Куда я влезла?

Правда, все заканчивается довольно быстро. Я уже посматриваю в сторону, чтобы потихоньку сбежать, пока они заняты друг другом, как из арки выходят трое новых. Первая парочка уже лежат в отключке, а сам незнакомец, который пока все еще вроде бы прикрывает меня и не дает тем меня заметить, даже не запыхался.

Я вообще против физического насилия. Видеть такое мне непросто. Хочется закричать и попросить всех прекратить это безумие.

Но какая-то часть меня вдруг четко понимает — это не поможет. Даже, скорее, наоборот. Поэтому молчу, в ужасе глядя, как эти трое обходят незнакомца по дуге, распределяются и почти одновременно шагают к нему. Выглядят они весьма опасно. Страшно подумать, что со мной будет, если выяснят, что я стала свидетельницей нападения.

— Феликс, с-сука, — цедит один из парней, когда получает весьма ощутимый удар и сгибается пополам, практически падая на колени.

Тот самый Феликс же переключается на двоих других, и судя по всему, у него все под контролем. Троица эта явно лучше подготовлена, чем предыдущие, так что мужчины вовсю заняты друг другом.

И я все же решаю малодушно сбежать. Ну, зачем мне чужие разборки?

Но стоит мне сделать два шага в сторону, как один из тех двоих, которых Феликс вырубил первыми, начинает шевелиться.

С одной стороны, хорошо — значит, жив. Но когда он, пошатываясь, поднимается на ноги и достает нож, я уже не так оптимистично настроена. Потому что его никто, кроме меня, пока не замечает. Как назло, оставшиеся трое по очереди то ли рычат, то ли матеряться, и поэтому никто не слышит, как четвертый нападающий подходит все ближе.

Наверное, правильнее всего в этой ситуации не вмешиваться. Но я отчетливо понимаю, что остаться в стороне, когда вижу, что кому-то сейчас подло сзади воткнут нож в спину, просто не могу.

Неправильно это.

Мне, конечно, страшно. Но я искренне надеюсь, что эффект неожиданности сыграет свою роль.

Я против насилия и физической расправы. Однако сейчас подбираю обломок какой-то ржавой трубы и, стараясь не думать о последствиях, догоняю парня.

А дальше несколько вещей происходят одновременно — он охает, роняет нож, Феликс оборачивает и буквально полосует нас обоих цепким взглядом, оставшиеся двое из троицы нападавших решают взять реванш.

Я же в ужасе смотрю на того, кого ударила. Он явно без сознания, а может, даже…

В ушах начинает шуметь, а перед глазами плывет. Зачем-то крепче сжимаю кусок несчастной трубы. Настолько, что становится больно.

Кажется, я вот-вот потеряю связь с реальностью. В себя приводит резкий щелчок пальцев перед лицом.

Это, оказывается, Феликс. Вынуждает посмотреть на него.

— Он… Он же… Он… — я задыхаюсь, когда настигает понимание того, что я сделала.

— Зовут как? — резко спрашивает мужчина.

— З-злата, — заикаюсь, рвано дыша. Тот прищуривается и протягивается в ответ:

— Золотинка, значит. Стоять можешь?

Тут-то до меня доходит, что все это время он держит меня за плечи. Ноги ватные, но я все же киваю. Феликс между тем наклоняется и прикладывает пальцы к шее парня, которого я так дерзко отоварила трубой по голове.

— Живой, — говорит он, и я выдыхаю с облегчением. — Можешь расслабиться, красота.

Я и правда начинаю дышать полноценно. Хотя, конечно, откат от случившегося еще впереди, но я уже не настолько в ужасе.

— Спасибо….

— Тебе спасибо, — усмехается он. — Чего полезла? А если бы он тебя заметил и в ответ врезал?

— Так ведь… Он же со спины хотел, с ножом, — сбивчиво объясняю. Ловлю снисходительный взгляд и чувствую себя полной дурой. Наверняка мои потуги для него как детские забавы. Судя по всему, Феликс отлично справился бы и сам. Просто в тот момент я почему-то испугалась за него. Что вот так, подло.

— Ну, со спины, и что?

— Плохо это. Исподтишка. Неправильно.

Что-то во взгляде мужчины неуловимо меняется. Словно я сказала что-то лишнее, или обидела чем-то, может.

— Еще одна сторонница справедливости, — бормочет он. Стискивает зубы так, словно злится. Да за что? Я же помочь хотела.

— Что?

— Ничего, — отмахивается он. — Но вообще возьми за правило не лезть, когда мужики кулаками машут. Зацепят и не заметят.

Слова его звучат насмешливо. И учитывая мое состояние в целом, хочется нагрубить. Но я все же сдерживаюсь. Молчу. Пусть веселится, а я лучше пойду.

— Не злись, — добавляет, заметив мою реакцию. — Идем.

— Куда? — настороженно спрашиваю.

— Хочешь подождать, пока этих найдут? — он кивает в сторону лежащих тел. Не дожидаясь моего ответа, мужчина проходит чуть дальше мимо меня. И только тут я понимаю зачем.

— Ну, что, красота, садись, — Феликс кивает в сторону машины. Весьма дорогой, надо сказать. Еще и дверь для меня открывает.