Моя любимая стерва

— Да что же это такое? — вторично возопила я с отчаянием и на этот раз стояла не меньше двадцати минут, надеясь, что неизвестный шутник себя проявит. Потом со злости хлопнула кухонной дверью, решив, что ноги моей там больше не будет.Ночью я спала плохо, а утром вышла на прогулку, игнорируя почтовый ящик. Возвращаясь уже ближе к десяти, сразу же заметила, что в нем что-то есть, сердце стремительно скакнуло вниз, а я досадливо поморщилась, но поспешила открыть ящик. Сотня и записка: «Сегодня в 8.15. Ты очень красивая».

— Удивил, — скривилась я. Ясно, записку писал мужчина, женщине ни к чему делать мне комплименты. — Это шуточки Максима, — кивнула я, ни на секунду в это не поверив. Максим, конечно, иногда ведет себя довольно глупо, но он точно не псих, уж я-то знаю, а когда я спросила его о записках, он очень удивился и даже испугался. Нет, это не он, это какой-то другой сукин сын, которому нечем заняться…Весь день прошел в размышлениях. На звонки я по-прежнему не отвечала, а когда Максим оставил сообщение, что после работы заедет, я, подхватив Ромео, спешно покинула жилище: «после работы» это вовсе не значило после работы, он мог появиться в любой момент, а встречаться с ним я сейчас не хотела.Ближе к восьми я возвращалась домой и замерла на углу в крайней досаде: возле моего подъезда стоял очень хорошо мне знакомый «Мерседес», а в нем сидел муж. «Какое свинство!» — гневно подумала я и решила отчитать его как следует, но в последний момент свернула в соседний двор и устроилась там на скамейке.

— Уезжай немедленно, — шипела я, очень надеясь, что обладаю хоть небольшим даром телепатии. — Уезжай…

Как бы не так. Мой муж — человек совершенно невозможный, ему надоело сидеть в машине, он ее покинул и начал прогуливаться возле дома, проскочить незамеченной не удастся, а время поджимало… Я взглянула на часы и охнула: 8.25. Даже удивительно, как меня это раздосадовало. Я кинулась к своему подъезду, совершенно не обращая внимания Максима .

— Аня! — крикнул он и даже пробежал несколько метров веселой рысью.

— Что ты здесь делаешь? — сдвинула я брови.

— Жду тебя, — удивился он. — Я звонил. Ты проверяла автоответчик?

— Нет. У меня еще не было времени.

— А чем ты занята? — удивился муж.

— Как будто у меня нет дел, — проворчала я, косясь на часы. Можно было не торопиться, хотя… — Ладно, пошли, — вздохнула я и зашагала к подъезду.

Утром записки не было. Я топнула ногой, а потом устроила нагоняй Ромео за то, что он ленив и еле двигается. Пса стало жалко, и я взяла его на руки. День выдался какой-то нервный, читать не хотелось, а все предметы непостижимым образом валились из рук. Около шести я задумалась, стоит ли подходить к окну? Почему бы и нет? Что я, к собственному окну не могу подойти? Например, в семь, а потом и в восемь пятнадцать. Мое окно, хочу — подхожу, хочу — нет… Я подумала о почтовом ящике и решила еще раз его проверить. До сих пор записки приходили утром, но кто знает… Записка была вместе с неизменной сотней, но почерк другой. Это насторожило, и я прочитала записку несколько раз: «Что случилось? Сегодня в 8.15. Ладно?»

— Ладно, — кивнула я и поднялась к себе, Ромео стоял на пороге и взирал на меня с непониманием.

В восемь пятнадцать я была возле окна и пялилась в никуда не менее получаса, но так и не приблизилась к разгадке происходящего. Потом села за стол и начала писать письмо или ответную записку, это уж кому как нравится. «Кто вы? — старательно выводила я на дорогой бумаге розового цвета. — Что означает эта странная шутка? Перестаньте посылать мне деньги, я в них совершенно не нуждаюсь. Если вы не пожелаете объяснить мне, в чем дело, я перестану выполнять ваши непонятные просьбы». Перечитав записку несколько раз, я осталась довольна, подколола к ней деньги скрепкой и спустилась к своему почтовому ящику. Положила в него записку, а дверцу прикрыла не очень плотно.

— Он должен это заметить и поинтересоваться, — решила я и удалилась.Он не поинтересовался, записка три дня пролежала в ящике никому не нужная. Даже деньги никто не свистнул… Шутник никак себя не проявил, моей записки взять не пожелал и своей не оставил.Я разозлилась и два вечера подряд ходила в театр одна. Ромео в театр не возьмешь, а видеться с кем-нибудь мне не хотелось. Наконец утром четвертого дня пришла записка. Я открыла ящик, увидела свое послание, стиснула зубы и тут заметила тетрадный лист. Почерк прежний. «Извини. Были проблемы. Жду ровно в семь».

— Вот и жди, — отрезала я и подумала, а не сходить ли еще разик в театр, но ровно в семь стояла возле окна, впрочем, опять-таки безо всякого толку.В половине восьмого я заварила чай покрепче и сказала, глядя на собаку, за неимением другого собеседника:

— Хорошо. Он не желает показаться, но эти записки каким-то образом попадают в мой ящик? Мы выследим этого типа…