Моя"крыша" - Кремль (СИ)

Он, похоже, хотел еще что то сказать, но не успел: когда его лицо на миг осветилось от сделанной им глубокой затяжки, подошедший к ним мужчина запустил руку куда то под полу расстегнутой на груди куртки, достал удлиненный глушителем пистолет, хладнокровно взвел его и принялся всаживать пулю за пулей в своих бывших коллег, с которыми он еще совсем недавно служил в одной конторе…

* * *

Мокрушин со своей позиции на слух различил лишь серию негромких щелчков, но воображение и большой опыт участия в подобных делах помогли ему дорисовать картину происходящего прямо у него на глазах.

— Ср рочно вызывай "деверя"! — произнес он свистящим шепотом в дужку микрофона. — Скажи, чтобы немедленно выслал в этот адрес дежурную бригаду!

— Уточните?! — прозвучал в его ушной раковине голос агентессы.

— Тут разборка пошла! Есть уже пара "двухсотых"!.. Вызывай подмогу!

Собачки на участке теперь бухали не разрозненно, а парно, захлебываясь яростным лаем.

Мужчина в темной куртке, расстреляв через проем целую обойму, перезарядил оружие и произвел еще четыре или пять выстрелов: через лобовое стекло и — переместившись — через боковое, с противоположной от водителя стороны.

Круто развернулся, запрыгнул в "Чероки", движок которого он предусмотрительно не выключал. Затем произошла неожиданная для Рейнджа вещь: он предполагал, что киллер, который по непонятной пока причине пришил двух мужиков в "Ауди", ударит по газам и скроется в ночи, но тот и не подумал "рвать когти"! Мало того: он поставил "Чероки" недалеко от запертых ворот, вышел из машины и стал кого то дожидаться.

* * *

Игорь вывел из подвала Серебрянского и, прежде чем они покинули дом, заставил его надеть куртку с капюшоном, вязаную шапочку и теплые перчатки, которые Фадееву теперь вряд ли пригодятся.

Оба пса — в общем то, некстати — зашлись яростным лаем. Но он предусмотрительно запер Полканов в вольер, так что пусть там гавкают хоть до рассвета.

Серебрянского заметно пошатывало, так что Игорю, на левом плече которого болталась дорожная сумка, правой приходилось поддерживать освобожденного им только что пленника, — но отнюдь еще не свободного, потому что за него еще только предстоит вытребовать обещанных три "лимона" — так, словно тот был стареньким, немощным дедушкой.

Игорь отпер калитку сбоку металлической брамы, за которой его уже ждал водитель "Чероки". Он передал тому сумку, а сам помог Серебрянскому, который, казалось, вот вот лишится чувств, — слишком быстрыми и разительными оказались для Аркадия Львовича перемены — перешагнуть через порожек. И в этот момент, когда Игорь вновь поднял голову, он заметил вдруг у кормы "Чероки" — тот как будто материализовался из темноты — какого то мужика, которого, по всем его расчетам, здесь и сейчас не должно было бы быть.

Его приятель Андрей, подписавшийся поучаствовать в этом рискованном мероприятии, замер вдруг у дверцы "Чероки", повернув голову в том же направлении — похоже, и для него появление здесь стороннего человека оказалось полнейшей неожиданностью.

— Эй! — окликнул он незнакомца, предварительно рыскнув глазами по сторонам, пытаясь понять, нет ли еще кого поблизости. — Вы… вы что тут делаете? Вы по делу или…

Мужчина подошел к ним ближе, оказавшись фактически между ними. Игорь и Андрей сначала нервно переглянулись, затем уставились на незнакомца, пытаясь сообразить, откуда он взялся и что бы это все означало. Тому с виду было лет тридцать, а может, тридцать пять, в правой руке у него была массивная "трость", на которую он опирался во время ходьбы.

— По делу, — сказал незнакомец. — Скажите… вы проживаете в этом домовладении?

— Э э э… а в чем, собственно, дело? — медленно опуская сумку на заснеженную почву и не сводя при этом глаз с подозрительного незнакомца, спросил водитель "Чероки". — Кто вы такой и ч чего надо?!

Произнеся свою реплику, он стал смещаться, надеясь оказаться в тылу, за спиной у этого невесть откуда взявшегося мужика с "тростью" (и это ему почти удалось).

Игорь тоже не бездействовал: он, резко поведя плечом, отцепил Серебрянского, чтобы иметь свободу рук. И тут же, буровя глазами незнакомца, запустил правую руку под полу расстегнутой куртки…

— Я ваш новый участковый, майор милиции Иванов! — отчеканил Рейндж, одновременно нажимая особым образом — большим пальцем правой руки — на выступ, имеющийся в рукояти подаренной ему недавно "свояком" "трости". — Я вот что хочу спросить… Тут двое мертвых граждан поблизости обнаружились. — "Трость" в руке Мокрушина приняла горизонтальное положение, указывая как бы в том направлении, где стояла "Ауди" с пулевыми отверстиями в стеклах и двумя совсем свежими трупами в салоне. — Эт то правильно, что вы сами решили мне свои документы предъявить.

— Мочи его, Андрюха! — прорычал Игорь, выдергивая ствол из кобуры и — суматошно — взводя его. — Блядь!..

Водитель "Чероки" выхватил из за брючного ремня "бе ретту", с которой он минутами двумя ранее свинтил ставший ненужным, как ему казалось, "глушак".

Синхронно с ними незнакомец сделал странный взмах рукой — показалось даже, что он выронил свою "трость".