Моя чужая жизнь

– А что? Я смотрю, твоя любовь к Веронике быстро прошла! – не сдавалась скандальная Соколова. – Не успел закопать ее в землю, как новую подружку завел? Зрелой женщины тебе было мало, по малолеткам решил пробежаться? – визгливо кричала она.

Кирилл оторопел от такого напора. Какое право имеет она, чтобы так на него набрасываться? Он ей не друг, не любовник и не брат. В душе бушевал огонь, готовый вот-вот вырваться наружу.

– Следи за языком, Соколова, – сквозь зубы прошипел он.

– Это ты следи за своим похотливым инструментом.

Эти слова стали той последней каплей, которая переполнила чашу терпения Кирилла. Он едва сдержался, чтобы не схватить подругу Вероники за горло. Остановило только понимание, что если наступишь в навоз, то сам в нем перемажешься.

– Я тебе вызову такси, – холодно сказал он. – Прости, но в нашем доме для тебя места нет.

– Кирюша, – заюлила Соколова, вскочила с дивана, на котором она только что уютно развалилась, приняв выигрышную позу и положив ногу на ногу. – Ну, зачем ты так! Ты меня пойми. Я приехала вас навестить и что вижу: простая служанка сидит с вами за столом как госпожа, а ты ее еще защищаешь.

Но Кирилл ее не слушал. Он достал телефон и позвонил своему водителю, приказав ему отвезти гостью в Москву.

– Кирилл, ты даже меня не накормишь? – пустила слезу Соколова. – Это твоя благодарность за нашу дружбу?

– Хорошо. Мы сейчас пойдем за стол, но если ты хотя бы слово лишнее при детях скажешь или сделаешь выходку, подобную стакану воды, больше ни на мою поддержку, и на мое внимание не рассчитывай. А я свое слово держу.

– Поняла, поняла, – засуетилась Соколова, радостно подхватила Кирилла под локоть и повела его на веранду к остальным.

Глава 24

Увидев красивую женщину рядом с Кириллом, Лика расстроилась. Она и сама не ожидала от своего тела такой реакции. Отношение хозяина к ней давало надежду на развитие взаимных чувств, только пока она еще не поняла, что он к ней испытывал. Это была жалость к несчастной простолюдинке, попавшей под колеса его машины? Или симпатия к ней как к женщине? А может, он всего лишь ценил ее как работника?

Эти вопросы не выходили у нее из головы, пока она наблюдала за детьми, приводила их в порядок перед ужином. Она заметила, что Настя вялая. Девочка не хотела умываться и переодеваться и все время капризничала. Но, занятая своими мыслями, Лика не придала этому значения и строго приказала детям идти к столу.

Наглое поведение гостьи не обидело Лику, а разозлило. Она почувствовала вдруг, что должна защитить Кирилла и детей от нападения вот таких светских львиц, появлявшихся рядом якобы с благими намерениями.

Когда эта красотка вылила на нее стакан воды, в ее душе будто взорвалась граната. Лика едва сдержала себя, чтобы не двинуть гостье по ухмыляющейся физиономии. Но она вытерпела издевательство только ради детей. Она переоделась и, возвращаясь на веранду, думала, что ей дальше делать. «Нет. Кажется, все же я ему нравлюсь как женщина, – размышляла она. – Сразу стал ревновать, как увидел меня с Сашкой. Дети потерялись, а он ругаться не стал. Вот и сейчас старается защитить от подруги своей жены!»

Первое, что она увидела, показавшись в дверном проеме, это симпатичное, но такое мерзкое лицо Наталии. А второе – услышала ее слова, тихо обращенные к ней, пока Кирилл разговаривал с детьми:

– Какая миленькая футболочка! На какой свалке ты ее нашла?

Лика осмотрела себя: ничего особенного. Обычная белая футболка из «Спортмастера». Даже без рисунка.

– Простите, – специально громко ответила Лика, в душе которой клокотал гнев, – но вам бы тоже не мешало одеваться на этой свалке. Ваша блузка выглядит так, будто вы ее из старого бабушкиного сундука вытащили.

– Ах, ты! – зашипела Наталья, – Много ты понимаешь! Модные винтажные вещи от обносков отличить не можешь?

Она даже приподнялась от злости, но, увидев, что Кирилл оглянулся на шум, мило улыбнулась. Но ее улыбка больше походила на лисий оскал, поэтому Лика вздрогнула. Она прошла на свое место.

– Настя, ты почему, солнышко, так плохо поела? – спросила она малышку, увидев, что тарелка с пюре и воздушной куриной котлетой почти не тронута.

– Я больше не хочу, – захныкала девочка. – У меня животик болит.

– У меня тоже, – в унисон с сестрой заканючил Егор.

– Кирилл Андреевич, кажется, мы зря малышей пирожными в кафе угощали, – Лика укоризненно покачала головой и обняла двойняшек.

– Кирилл, я не поняла! – вытаращила глаза гостья. – Ты ходил с детьми и нянькой в кафе?

– А что тут странного? Ты считаешь, что я не могу провести время со своими детьми? – Кирилл покосился на нее, но Лика видела, что ему почему-то неловко. Он не смотрел в глаза Наталье, а его руки резали кусок мяса, будто мечтали из него сделать фарш.

– Но раньше ты никогда…

– Что я никогда не делал? – хозяин положил нож, звякнув им о край тарелки. Лика испуганно посмотрела на него, чувствуя, что приближается буря.

– Вы с Вероникой…