Моя чужая жизнь

Лика уже добежала до вертящихся дверей в здание, но любопытство пересилило, и она обернулась. Возле машины стоял Кирилл Андреевич с маленькой девочкой на руках, которая держала над головой яркий зонтик с нарисованной Русалочкой. Мальчик примерно того же возраста сидел на руках у водителя. Следом из салона вышла девушка, которая показалась Лике знакомой. Вся компания направилась в сторону входа, и Лика, испугавшись, что ее заметят, прошмыгнула внутрь.

«У него есть дети? – удивленно думала она, пока переодевалась. – Значит, он женат? А эта девушка его жена?» При этой мысли болезненно сжалось сердце, и стало трудно дышать. Плохая погода передалась и ей. Она стояла у своей витрины и вяло отвечала на вопросы покупателей, которых сегодня, как назло было много. Вокруг гудел торговый центр, звучала музыка, весело переговаривались люди, проходившие мимо, но Лика тосковала. Почему? О ком? Она и сама не знала, но непреодолимое желание спрятаться в кабинку туалета и заплакать, преследовало ее почти весь день.

Вдруг ей показалось, что она слышит, как кто-то зовет маму. Тоненько так. Отчаянно. Она замерла. Голос стих. К ней подошла женщина средних лет и долго выясняла, какие духи она может подарить мужу к юбилею. Впервые Лика ответила наугад, лишь бы отвязаться. Она отправила женщину в торговый зал и прислушалась. Опять? Или ей кажется?

– Мамочка! Мамочка!

– Ты чего застыла? – сзади неожиданно появилась Арина.

– Ты ничего не слышишь?

– Нет. А должна?

– Где-то ребенок плачет. Девочка маму зовет.

Подруги напряглись: какофония звуков торгового центра была обычной для выходного дня.

– Тебе показалось, – пожала плечами Арина, – иди, перекуси. Я за тебя здесь постою.

– Неужели ты не слышишь? – пробормотала Лика, повернулась и уставилась в пространство: какое-то белое облачко покачивалось впереди и, казалось, манило ее за собой.

Лика вместо торгового зала пошла медленно по атриуму вдоль витрин, заглядывая в каждый бутик. Каждый раз, когда она выходила из торгового зала, облачко мерцало перед ней.

– Куда ты, шальная? – крикнула ей Арина, но Лика была уже достаточно далеко.

Ребенка она нашла в магазине «Манго», расположенном достаточно далеко от «Эдема». Девочка с косичками сидела на полу, спрятавшись среди весенних курток старой коллекции, и тихонько плакала. Лика осторожно раздвинула вешалки и присела рядом с ней.

– Ты чего плачешь, милая? Потерялась?

Малышка подняла на нее карие глаза и, размазывая по лицу слезы и сопли, бросилась к ней на шею.

– Мамочка!

– Я здесь, Настенька, не плачь, – Лика обняла девочку и удивилась вырвавшемуся неожиданно имени: «Что за черт? Почему я назвала ее Настей? Угадала интуитивно? Странно, и девочка не возражала».

Лика, тихо покачиваясь, сидела, пока малышка не успокоилась. Она вдруг почувствовала в душе такое умиротворение, будто и вправду нашла свою потерявшуюся дочку. Она поцеловала ее макушку и уловила нежный карамельный запах. Что-то знакомое мелькнуло в памяти, но, не успев оформиться в мысль, пропало.

– Ты Белоснежка? – девочка подняла голову и посмотрела в лицо Лике. В расплавленном шоколаде глаз, омытых слезами, сияли огоньки. А еще в них светилось любопытство.

– Да.

– А где твои гномы?

– Они на работе.

– Ага. А папа с нами не играет.

– П-п-п-очему? – заикаясь, прошептала Лика. Переход от сказки к действительности был таким неожиданным, что она сразу с ужасом представила, как папа девочки спит в обнимку с бутылкой.

– Он тоже работает. Так говорит няня Юля, – девочка освободилась от объятий Лики и сделала бровки домиком. – Взрослые всегда работают, правда?

– Да. На то они и взрослые. Им нужно кормить таких замечательных девочек, как ты.

– И Егорку надо кормить?

– Да. А кто такой Егорка?

– Мой братик. Плакса. Все время ноет, – девочка осуждающе развела ладошки. – Он манную кашу не любит.

– А ты любишь?

– Не-а. Противная. Но я же не плачу.

– Молодец.

– А у тебя мама есть? – выдала девочка новый вопрос.

– Нет. Она умерла, – неожиданно ответила Лика и чертыхнулась про себя: кто за язык тянет? Разве можно такому маленькому ребенку рассказывать ужасные вещи.

Но девочка на удивление восприняла информацию спокойно.

– Тетя Фрекен Бок говорила, что моя мамочка на небеса улетела, – покачала головой девочка, и кудрявая прядка, выбившаяся из косички, тоже всколыхнулась в такт движению.

– Правда? – растерялась Лика, не зная, что ответить на детское простодушие.

– Да. Она ко мне ночью приходит.

Лика почувствовала, как морозным холодом потянуло по полу, и мурашки побежали по ее телу. Она с трудом подавила в себе желание удрать подальше от странного ребенка, а лишь испуганно выглянула в щель между куртками: никого, потом ласково погладила девочку по голове и сказала:

– Я думаю, мама наблюдает за тобой и радуется, какая у нее растет красивая дочка.

Лика крепче обняла малышку. Они с девочкой сейчас находились вне времени и пространства, казалось, что жизни там, за стеллажом с одеждой, не существует. Никакие звуки извне не проникали в их сказочный мирок.

– Я знаю, мамочка сейчас рядом. Она мне улыбается.