Смотрю ему в глаза, а вижу себя в черном платье, на похоронах бабушки. Внутри пустота, жгучая, выедающая изнутри, нет ни эмоций, ни мыслей — ничего, я словно сама стала ничем.
– Ты пока что не осознал потери. Злишься и ненавидишь за все те зверства, что он творил с тобой. За то, что проиграл тебя, как будто ты – вещь, и это нормально. Злость лучше пустоты, ведь что бы он ни сделал, он все равно остается твоим отцом. Ты не можешь изменить этого факта, как и вернуть его к жизни, даже если бы захотел. Не нужно быть с собой таким строгим, Анри. Боль утраты придёт со временем, но даже если ее не будет – ничего страшного. Не заставляй себя страдать и, ради всего святого, прекрати вытворять подобные глупости!
Протянув руку, потрепала его по влажным волосам, хотя он уже ждал очередного подзатыльника. Ну что он за ребенок? В его возрасте я ещё в куклы играла и мяч гоняла. Этому ребенку слишком много пришлось увидеть, и если бы я могла предотвратить хоть часть из этого, я бы так и сделала.
– Тетя, а вы точно не моя мама? – спросил он дрожащим голосом.
– Ты что уже забыл, как твоя мама выглядит? И вообще я не такая старая! – возмутилась, зло фыркнув. – Даже если бы старшей сестрой назвал, не так бы обидно было…
– В том смысле, может ты святая? Душа моей мамы, поэтому так заботишься обо мне?
– Забочусь?! – возмутилась я до глубины обмороженного тела. – О злодее?! Скажешь тоже! Я же ничего не сделала. Сказала же тебе: беги ты от той садистки! А ты что сделал?! Остался!
– Мне некуда идти, дома нет, его забрали за долги отца, а мама наверняка уже мертва, – еле слышно проговорил он, стуча зубами от холода.
– Твоя мама жива, и ты обязательно с ней встретишься, – заверила его, хотя и скрыла правду, – так что прекращай эти глупости.
Издалека послышался гудок и судно, которое уже затмило собой луну, кажется, остановилось. Пропажу Анри наконец-то заметили.
– Лучше покричи со мной, чтобы тебя нашли, понял? – приказала ему.
– А ты? Если меня найдут, что будет с тобой? – спросил он немного испуганно, пока я из последних сил затягивала его на круг.
– А я исчезну. Ты не волнуйся, мы с тобой ещё встретимся, но только прошу, не испытывай судьбу, иначе я могу так и не появиться. Сделаешь это для меня? – спросила еле слышно, ибо горло охрипло от холода.
С корабля спустили лодку, похоже, мальчишку уже заметили, правда, понятия не имею как. Мальчишка оглянулся на лодку, затем на меня. От холода закружилась голова и я поняла, что совсем скоро отключусь. Слишком устала, холодно и силы на пределе.
– Обещаешь? – недоверчиво спросил он, когда свет лодки почти добрался до нас.
– Вот увидишь, но сначала тебе нужно хорошо заботиться о себе, – в последний раз протянула руку и коснулась его щеки, пока что целой. – И не бойся, я не могу умереть.
Последние слова я сказала уже через силу, отпуская спасательный круг и ныряя под воду. Я все ещё слышу голос мальчишки, зовущий тётю, прежде чем просыпаюсь.
Глава 19. Письмо
Иллюзия выбора. Обычно, когда говорится об иллюзии выбора, подразумеваются, например, игры, в которых от нашего выбора зависит игровой процесс, вариативность сюжета и, самое главное, концовка. Тем не менее, несмотря на всю вариативность, в конечном итоге мы выбираем вариант, который приводит к определенному результату, хорошему или плохому. Все наши действия ограниченны вариантами, которые предоставили нам на выбор. Создатель заставил нас выбирать, тем самым лишив нас настоящего выбора и свободы действий. Все, что мы делаем в подобной игре, на самом деле не важно, ведь выбор уже сделан за нас, и концовка определена. Даже будет ли она хорошей или плохой, не всегда от нас зависит. Это как наша жизнь — финал у всех один, но придём мы к нему разными путями.