– Ты, наверное, очень голодный, раз съел столько, – рассмеялась, когда он не понял, отчего я показываю на его губы пальцем. В гостиной осталась моя маленькая розовая сумка, в ней была вода и бутерброд, который заботливая мама сделала в дорогу, но я так и не съела его. Вручила бутерброд мальчику с улыбкой, и тот, помедлив, принял его и почти сразу спрятал в карман.
– Меня Рианной зовут, для друзей Рин, а тебя как звать? – как папа протянула ему ладонь для рукопожатия, даже не зная, как правильно знакомиться со сверстниками. Был вариант сделать поклон, но этикет не был моим любимым предметом.
Мальчик не ответил, то ли, потому что не мог, то ли, потому что в гостиную влетела его мать. При появлении Августы испугались все, мальчишка даже думал убежать, но женщина схватила его за ухо.
– Ты съел все конфеты?! – со смесью ужаса и гнева прорычала она, смотря на мальчишку так грозно, что мне стало его жалко. Он был напуган не меньше меня и трясся, сжимая безвольные кулачки и даже не пытаясь ответить что-то или вырваться.
– Это я, это я съела! – бросилась защищать его я. Меня, то есть Рин, так воспитывали, да и пример матери перед глазами всегда был. Слабого нужно защитить и помочь. Для ребенка слуг такая шалость, как съеденные конфеты, могла закончиться поркой, а то, чем похуже, а меня за это даже не наказали бы.
Августа смерила меня таким взглядом, что захотелось взять свои слова обратно, но я сдержалась. Разве что слегка отошла назад, мне захотелось убежать от этого взгляда и спрятаться от него за мамой.
– Не стоит врать, леди, особенно когда ложь столь очевидна, – холодно произнесла Августа и потащила мальчика по коридору.
Как я тогда за него испугалась… Рианна испугалась. Она прибежала в спальню матери и как на духу рассказала ей все, в конце умоляя защитить мальчика. Луиза ушла разбираться, а девочкам велела ложиться спать.
– Зря ты это сказала, няня Августа никогда бы не причинила ему вред, – уверенно сказала Сью, нервно при этом теребя одеяло.
– Она страшная, – произнесла я, тихо переживая уже и за маму.
Сью только рассмеялась на эту фразу и по-доброму потрепала меня по голове.
– Какая же ты ещё маленькая Рин.
– Я не маленькая! Я на год тебя старше! – возмутилась.
– Бойся не того человека, который внушает страх, а того, кто приветливо улыбается, – улыбнулась Сью. – Мне так папа говорит.
Ответить я не успела, Луиза вернулась, и весь её вид говорил о том, что она расстроена.
– Почему вы ещё не в постели? А ну живо в постель! – натянуто улыбаясь, она уложила детей и принялась снимать халат, чтобы лечь рядом.
– Что это? Тетя, тебе больно? – испуганно выдала Сью, указывая на темный шрам, отдаленно напоминающий татуировку над левой грудью женщины, частично скрытый ночной рубашкой.
– А, это? Этот шрам давно уже не болит, – махнула рукой Луиза, забираясь в постель и обнимая своих девочек.
– А откуда он у тебя, тетя? – поинтересовалась Сью, а я обняла маму и прижалась к ней крепче.
– Это долгая история, – отмахнулась женщина, целуя меня в макушку.
– А с мальчиком все в порядке? – не удержалась я и спросила.
– Все хорошо, он уже спит, и никто его сильно не ругал.
– Дался он тебе, – отмахнулась от меня Сью. – Зверёныш какой-то, он же ничего не понимает!
– Неправда! – возмутилась я, а мама слегка приструнила Сью.
– Нельзя так говорить, – под суровым взглядом женщины девочка совсем сникла.
Луиза вдохнула и предложила:
– Давайте я расскажу вам сказку?
– А может, лучше расскажешь, что это за странный знак? – не унималась Сью.
– Сюзанна, ты такая любопытная. Что же, слушайте… сказку.
Мы покорно закивали, умостившись с разных боков от нее.
– Давным-давно жила была девочка, жизнь ее не баловала. Родители рано отправились к Солнцу, и она осталась одна. Злые люди схватили девочку, клеймили ее и отправили в страшное место, в подземные владения Темного. Солнце там не светило, но жарко было так, как никогда не бывает летом. В том жутком месте было много детей и взрослых, и у всех на теле стояло постыдное клеймо. И был в том страшном месте правитель двуликий, звали его Мора. У него на груди было такое же клеймо, но он не был рабом, а был королем. Этот символ являлся его знаком, все, на чем было то клеймо, было его… и девочка тоже.
Я поежилась, уже слышала эту сказку, из всех историй, что мама рассказывала, она была самой страшной. Сью притихла, смотря на тетку во все глаза. По телу пошли мурашки, сердце громко забилось в ушах, сжала одеяло, с огромным трудом подавив желание заткнуть уши.
– День за днем, во владениях Темного все пленники двуликого Моры работали не покладая рук, добывали красное золото своей кровью и потом. Мора богател и все равно ему было, что золото красное от крови рабов, которой было столько, что она впиталась в землю и окрасила драгоценный металл в красный цвет.
Сью вздрогнула, а я зажмурилась, не желая слушать, что будет дальше.
– И что было дальше? Как девочка выбралась? — спросила со смесью страха и интереса кузина.