Мой злодей

Бог ты мой, размышляю о политике каких-то книжных стран больше, чем о политике реальных стран из моего мира. Пускай этот мир – книга, сомневаюсь, что что-то подобное под силу написать. Продумать так характеры людей, чтобы они казались реальными, а не плоскими картонками, просто невозможно. Этот мир живой, он существует и живет за гранями напечатанного в книге. Я хочу прожить в этом книжном мире долгую и хорошую жизнь и наслаждаться каждым моментом, проведенным в ней.

– Давай, я отнесу тебя наверх, – предложил папа с таким видом, словно он может меня вместе с коляской поднять. При этом его ощутимо шатнуло и, если бы Курт не подхватил господина Карвалье под руку, он мог и упасть.

– Не надо, папа! – остановила его, не прекращая улыбаться. – Лучше ложись спать, Курт поможет тебе подняться.

– Ну ладно, моя дорогая, – меня слегка обдало перегаром, когда он поцеловал меня в макушку и, напевая какую-то песню, под руку с Куртом направился наверх.

– Элла, – позвала горничную, когда та перестала отчитывать Ривьеру, а голос отца, спорящий о чем-то с Куртом, стих на втором этаже.

– Да, госпожа, – она тут же оказалась рядом и опустила голову низко, старательно пряча от меня свой взгляд.

– Что случилось между тобой и отцом? – спросила в лоб, но девушка вместо ответа подхватила меня на руки и понесла наверх. Она не ответила, даже когда помогла мне переодеться в рубашку и умыться перед сном. Ее холодные руки коснулись моих, когда она накрыла меня покрывалом и только тогда я схватила ее, отрезая пути к отступлению.

– Что он сказал? – спросила мягче, но крепко держа ее за руку.

– Господин Карвалье просто напомнил мне, где моё место, – высказалась она наконец и подняла на меня полные боли и печали глаза.

Ничего себе папочка дает… В то, что он мог как-то физически наказать ее, не верю, а вот сказать что-то, что разобьет сердце влюбленной женщине – вполне.

Господин Карвалье безумно любил свою жену и так не справился с утратой, ясное дело, что он предпочел не замечать чувств Эллы. Но мне всегда казалось, что он относился к ней как к равной, может быть, даже как к другу. Спросить прямо, что он сказал – это влезть в их отношения, выбрать чью-то сторону, чего я не имею права делать. Единственное, что я могу – посочувствовать ей, как друг. Моя рука сжала ее, и я, заставив себя улыбнуться, спокойно произнесла:

– В порыве беспокойства люди порою могут не следить за словами, – заверила ее. – Если отец сказал что-то, что обидело тебя, уверена, на самом деле не имел это ввиду. Он всего лишь беспокоился на меня.

– Я знаю, леди Рианна, – произнесла она с какой-то грустью, и я поняла, что мои слова не принесли ей особого облегчения. – Спокойной ночи.

Элла отправилась спать и перед уходом задвинула шторы с помощью специального механизма. Зря это она, ведь ночь безлунная, в окно все равно не будет ничего светить. Разрешив себе не волноваться за Эллу, все же она девочка большая, тем не менее, с тяжелым сердцем уснула. Хотя сном это сложно назвать, ибо никаких сновидений не было, я просто закрыла глаза и когда открыла, уже было утро. Я даже счастью своему не поверила, когда осознала, что кошмаров, так похожих на явь с участием злодея, не было. До меня дошло, что просто спала, именно тогда, когда Элла поздоровалась и спросила, как мне спалось и что снилось. Честно слово, была бы у меня возможность сплясать на радостях, я бы сплясала!

Казалось, ничто не должно было испортить моё настроение, однако после завтрака в наш дом начали прибывать гости. Появление Сью вызвало в моей голове маленький атомный взрыв из-за ее болтовни и довольно кустарных уловок, чтобы всеми доступными ей способами выпытать: встречаюсь ли я со злодеем или нет. Словно этого мне было мало, в гости заявилась Вероника, та девушка, которой я пообещала помочь похудеть. И контрольным визитёром, чтобы добить меня окончательно, оказался уже сидящий в печенках доктор Корте. Когда вся эта компания собралась за моим обеденным столом, мне захотелось их всех убить и себя заодно.

– Вижу, твой доктор изменил диету, – с укором подметила Сью, когда я силой затолкала себе в рот отбивную. Если с Вероникой все ясно: она на диете и с непривычки испытывает зверский голод, то доктор проявил недовольство новым положением дел.

– Я не менял, – возразил доктор с таким видом, как будто каждая ложка пюре, которую я отправляю в рот, его личное оскорбление. После этого взгляда я даже есть с бо́льшим усердием начала, все, для того чтобы «порадовать» этого сноба. – Просто леди Рианна совсем не следит за своим здоровьем и гробит свой организм!

– Мой организм не жалуется, так что никого я не гроблю, – ухмыльнулась ему, явно чувствуя, что в зубах застряла петрушка. Мужчина скривился, новая Рианна де Карвалье ему не нравится даже больше, чем прежняя. Ничего, он у меня ещё попляшет! Калека, видите ли, ему не нужна… Вот же мудак!

– Эта еда очень вредна для фигуры, Вы же сами говорили, – пропищала Вероника, с неподдельной грустью переводя голодный взгляд с моей отбивной на свой скудный низкокалорийный салатик.