Мой жизненный путь

Помимо работы над темой своей аспирантской работы я пробовал получить химерные растения между белокочанной и краснокочанной капустой и в итоге получил одно такое растение, у которого половина стебля была зелёной окраски, а другая ― красной. Сотрудники лаборатории видели это растение в теплице и, когда в очередной раз Трофим Денисович приехал, они сказали ему, что Петя (меня в аспирантуре звали по имени) химеру получил, тут же другие подсказали мне, чтобы я принес вазон с этим растением. Я быстро сходил в теплицу, принес и поставил на стол у Трофима Денисовича эту химеру, он надел очки и очень внимательно осмотрел растение со всех сторон и молча поставил вазон на подоконник и продолжил свою прерванную беседу. Как и все присутствующие, я тоже обращался к нему с вопросами по общебиологическим проблемам, на некоторые он отвечал, а по другим ― рекомендовал прочитать ту или иную работу.

В институте было принято, если нужно срочно решить какую-то проблему, то можно было приехать в ВАСХНИЛ, только предварительно позвонить референту, чтобы узнать на месте ли находится Трофим Денисович. Я неоднократно пользовался этим и Трофим Денисович всегда принимал меня. Тогда я, по молодости, не до конца понимал величие этого учёного и настоящий его демократизм. Причём при встречах с ним никогда не чувствовалось ни его превосходство, ни снисходительность, он вёл беседу как бы на равных правах и только по существу поставленных вопросов.

Однажды произошел следующий случай. Перед XIX съездом ВКП(б) зав. отделом науки ЦК Ю. А. Жданов (младший) объезжал институты Академии наук и, в том числе, приехал в Институт генетики вместе с Т. Д. Лысенко. Трофим Денисович кратко рассказал Ю. А. Жданову, в присутствии сотрудников, о главных проблемах работы института и тут же обратился к присутствующим, есть ли у кого вопросы к Юрию Андреевичу. Поскольку наступила пауза, никто не задавал вопросов, то я рискнул задать два вопроса о видообразовании и внутривидовых и межвидовых взаимоотношениях растительных организмов, поскольку ранее Ю. А. Жданов имел отличную от Т. Д. Лысенко оценку этих проблем. Сотрудники тут же "зашикали" на меня, что ты здесь лезешь со своими вопросами, но Трофим Денисович сразу сказал, обращаясь к Ю. А. Жданову, что это аспирант, у него возникают интересные вопросы философского характера и, по существу, сам ответил на поставленные мной вопросы. После этого сотрудники лаборатории стали даже поздравлять меня с оценкой данной Т. Д. Лысенко. Трофим Денисович очень редко давал одобрительные оценки своим сотрудникам и аспирантам, а если делал это, то только в исключительных случаях, о чём будет сказано позднее.

Однако он делал и довольно критические замечания. Так, аспирант Султанбаев из Киргизии, аспирант Трофима Денисовича, стал требовать от заместителя директора по хозчасти изготовить для него более 400 посевных ящиков. Однако у последнего были ограниченные возможности и он обратился к Трофиму Денисовичу по поводу требований его аспиранта. Во время следующего приезда Т. Д. Лысенко в присутствии всех сотрудников сказал аспиранту, что хорошая диссертация зависит не от количества посевных ящиков, а от наличия или отсутствия головы у экспериментатора, и тут же разъяснил ему, что нужно делать, а по поводу действий зам. директора по хозяйственной части сказал, что он не разрешает ему выходить за рамки утвержденной сметы расходов денежных средств, установленной для института.

Ещё один характерный случай. Трофим Денисович обратился к сотруднице, которая закладывала опыты по его заданию: "Скажите Белла Давидовна, у Вас получилось…" и Трофим Денисович не успел закончить свою фразу, как она сходу ответила: "Получилось, Трофим Денисович", на что Т. Д. Лысенко вспылил, что Вы ещё не знаете, что я хочу спросить у Вас, а уже отвечаете, что получилось. Между прочим, эта Белла Давидовна Файнброн, как-то в приёмной директора института в присутствии сотрудников заявила: зачем принимают в аспирантуру в Институт генетики из Сибири и других регионов, как будто в Москве нет претендентов для поступления? Другими словами, по её мнению, аспирантура Института генетики АН СССР существует только для жителей столицы.