Мой желанный враг

Через полчаса я кладу ребенка на столик, меняю подгузник и надеваю на него белое боди с длинным рукавом и милую белую шапочку. Ярик похож в ней на гномика, и поэтому я улыбаюсь. Заворачиваю его в одеяльце с вышивкой, которое подарила мама, и начинаю ходить из угла в угол, покачивая малыша на руках.

Мы ждем выписку. Для Виктора это простая формальность, бумажка. Если захочет, он заберет меня отсюда без всяких документов, стоит только захотеть. Но я еще не привыкла к тому, что деньги решают все, и мое воспитание не позволяет мне поторопить медработников. Я говорю мужу, что собираюсь, и он упрямо ждет нас в холле.

И вот заветная бумага у меня на руках. Я передаю сына сотруднице клиники, быстро переодеваюсь в брюки и кофту, которые теперь слишком широки мне, и мы вместе выходим из отделения и спускаемся вниз.

Мое сердце колотится как бешеное.

Я ужасно волнуюсь, когда вижу мужа. Он в белой рубашке и строгих брюках – только что из деловой поездки. На его лице проглядывает щетина, а глаза сияют от счастья. В руках огромный букет красных роз. Виктор целует меня, протягивает цветы, и сотрудница клиники торжественно вручает ему сопящий сверток.

Я прижимаю цветы к груди и с волнением наблюдаю за тем, как муж рассматривает нашего сына. На его лице не отражаются эмоции, поэтому меня начинает слегка лихорадить. Кажется, Вик в шоке, и ему трудно дышать.

У меня кружится голова, и я прикусываю щеку изнутри, чтобы не потерять равновесия. В этот самый момент супруг поднимает на меня взгляд, полный слез, и дрожащим голосом говорит:

– Он прекрасен. – Трясет головой, снова смотрит на сына и бормочет: – Прекрасен, господи, он – копия ты, Полин.

Я прерывисто выдыхаю и поправляю уголок одеяла с вышивкой. Прислоняюсь к плечу Виктора и закрываю глаза. Теперь мы втроем, и пусть так будет всегда. Больше нам никто не нужен. Я уговорю мужа уехать из этого города, и все останется позади.

– Домой? – спрашивает Вик, целуя меня в макушку.

– Домой, – киваю я.

Охранник открывает перед нами дверь, и мы спешим к большому черному седану, припаркованному прямо у входа. С неба накрапывает дождь.

Через полминуты мы отъезжаем от здания клиники. Ярослав спит в люльке, установленной на заднем сиденье. Рядом мы с Виком, по обе стороны от него. Муж не может оторвать взгляда от сына: сидит, склонившись над ним, и улыбается, разглядывая его черты. А я медленно погружаю нос в шикарный букет и глубоко вдыхаю аромат роз. Нежные лепестки приятно щекочут лицо.

– Ты все уладил? – спрашиваю я, выныривая из сладкого запаха цветов.

– Кажется, да, – с сомнением отвечает муж. Он тянется и берет меня за руку. – В любом случае, я уже сказал Марку, что категорически против сделки с испанцами. Они – опасные люди и могут оставить нас ни с чем. Лучше не рисковать и остаться при своем.

– Когда ты сказал ему? – осторожно интересуюсь я.

Вик поглаживает мою руку.

– Вчера.

– И что он?

Муж нервно рассмеялся.

– Рвал и метал. Он считает меня безумцем, Полин. – Виктор печально усмехается и трясет головой. – Да как обычно. Но мне плевать, что он обо мне думает. Главное – это вы с сыном.

– Марк грезит о богатстве, и он не отступится, – встревоженно говорю я.

– Это наше общее дело, и такие серьезные вопросы решаем мы оба, поэтому Марку придется со мной считаться, – твердо говорит Вик.

– Конечно, – я прячу взгляд.

Мы оба знаем, что Марк не смирится. Он чертов псих, готовый пойти на все, чтобы осуществить задуманное и получить то, что, как он считает, ему принадлежит. А мы для него как кость в горле – единственные, кто мешает единолично управлять капиталами фирмы. И это меня пугает.

– Я все улажу, ты не должна об этом переживать, – успокаивает муж.

Я сжимаю его ладонь.

«Если бы ты только знал, Вик… если бы знал…»

В лобовое стекло машины с треском и шумом бьет дождь. Настоящий ливень. Похоже, погода не слишком рада нашему возвращению.

– Ты устала? – скорее утверждает Виктор, чем спрашивает.

– Немного.

– Приедем, и я сделаю тебе ванну. – Его рука перемещается выше и касается моей щеки. Вик гладит мое лицо, и я закрываю глаза. – Спасибо за этот подарок, Полин. Не знаю, чем заслужил его. И тебя.

Мне не хочется размыкать век. Пусть этот момент останется на паузе, мне в нем так хорошо.

Наше молчание прерывает охранник, сидящий на пассажирском сиденье справа от водителя:

– Через минуту будем на месте, Виктор Андреевич!

– Отлично, – отвечает муж, пытаясь рассмотреть хоть что-то за темными стеклами автомобиля.

В эту секунду мои мысли переносятся к детской комнате, которую я оформляла для Ярослава собственными руками. Я представляю, как положу его в кроватку цвета слоновой кости, сяду рядом и буду любоваться тем, как сладко он спит.

– Что это? – успевает произнести водитель, вглядываясь в темное пятно на дороге. И тут же мы слышим какой-то странный глухой звук.

«Тыц, тыц».