Мой желанный и неприступный маркиз

Господи, лучше бы он никогда ее не встречал!

Глава 5

Матиас дождался, когда они отъедут на несколько километров, прежде чем сообщить своим приятелям, что леди Темпест одна из печально известного семейства Брант.

— Да брось, Шанс. Это розыгрыш. Эта красотка не может быть одной из Норгрейвов. Я отказываюсь в это верить, — заявил Торн, решив, что Матиас насмехается над ними.

— Поверь, братишка. Леди Темпест упомянула, что у ее брата, графа Маркрофта, такие же синяки, как у меня. — Стиснув зубы, он припомнил их разговор. — Она не стала меня спрашивать прямо, но явно она задавалась вопросом, не я ли в ответе за синяки ее бедного брата.

— Так и есть, — поддакнул Сент-Лион слишком радостно для такого случая.

— Довольно неожиданно, — заметил Торн, до сих пор не уверенный в том, что Матиас говорит правду. — Каковы шансы встретить здесь кого-то из этой милой семейки?

— Намного больше, чем можно представить, учитывая, что мы двадцать минут провели с тремя девицами Брант, — пробормотал Матиас.

— И тем не менее у отпрысков Норгрейва хорошие манеры и ни намека на клыки или хвост, — заметил Сент-Лион, не в силах удержаться от того, чтобы не уколоть Матиаса пресловутой взаимной враждой между семьями Рук и Брант. — Исключая, разумеется, Маркрофта.

— Разумеется, — эхом откликнулся Матиас с намеком на издевку.

Он расстроился, узнав, что леди Темпест с сестрами — из рода Брант. За всю жизнь он слышал, что маркиз Норгрейв наплодил много детей, как в законном браке, так и на стороне. Он искоса взглянул на Сент-Лиона. Ходили слухи, что мать его друга когда-то была одной из бесчисленных любовниц маркиза. В свете даже поговаривали, что Норгрейв был отцом наследника ее мужа. Сам граф и графиня усердно опровергали подобные слухи, когда они время от времени возникали. Однако нельзя было отрицать, что Сент-Лиона легко можно было бы принять за одного из далеких родственников Маркрофта. Если эти слухи и имели какое-то основание, Сент-Лион предпочитал не обращать на это внимание.

Торн направил лошадь ближе к лошади приятеля, чтобы ему не приходилось кричать.

— Думаешь, дамы расскажут о нас Маркрофту?

— Вероятно. Хотя леди Темпест, похоже, боится, что ее брат узнает, что ее поймали на том, что она подглядывала за полуобнаженными мужчинами, — сказал Матиас, вспоминая, как девушка пыталась во время разговора скрыть свой страх. — Бранты могли всю окрестность наводнить своими отпрысками, но женщины этого рода, похоже, не унаследовали их низменные наклонности.

— Какая жалость! — С губ Сент-Лиона слетел преувеличенный вздох. — Если бы я знал, кто за нами наблюдает, я, возможно, тоже бы снял штаны. Ты явно произвел неизгладимое впечатление на леди Темпест.

— Неужели? — Виконт шутил.

— Ничего подобного. Девица даже не взглянула на меня, как только поняла, кто мы.

Матиас видел, что инцидент у реки смутил леди Темпест. Подобное поведение не пристало леди. Узнав ее фамилию, Матиас предположил, что она искусная лгунья, но ее неловкость и угрызения совести казались искренними. Пока она не сообщила имя брата, Матиас собирался проявить великодушие и простить девицу.

Фамилию своей семьи…

Господи, как все запуталось!

— Эта дама точно знала, кто мы, когда нас увидела, — засмеялся Сент-Лион. — Чему удивляться? Она разглядела нас с головы до ног. Единственное, чего она не знала — что ты один из тех ужасных, наследник семейства Рук.

Матиас поджал губы, пытаясь не рассмеяться.

— Мы, род Рук, ничуть не ужасны.

— Держу пари, что Бранты утверждают то же самое.

— Они ошибаются. Честность и Брант — несовместимые вещи, — заявил он, мысленно отгоняя от себя образ простодушной леди Темпест.

— Вынужден не согласиться, — признался Торн. — Леди Арабелла и леди Августа довольно милые и приветливые девушки. Из солидарности с вами никто из нашей семьи не общался с лордом и леди Норгрейв, но с их дочерьми я не ссорился.

Матиас едва не захлебнулся собственной слюной.

— Если ты ценишь нашу дружбу, молю: не признавайся моему отцу в возникшей привязанности к девицам Брант. Я бы не хотел драться с собственным двоюродным братом.

Виконт заерзал в седле.

— Твой отец не настолько жесток.

— Нет, именно настолько, — одновременно произнесли Матиас с Торном. И маркиз добавил: — Отец никогда не скрывал своей ненависти к маркизу. За это время его негодование распространилось на всю семью недруга.

— Ты когда-либо интересовался причинами их вражды? — спросил Сент-Лион.

— И не раз. Отец отказывается об этом говорить, но, как я предполагаю, речь идет либо о каких-то долгах, либо о неуважении.

— Однажды я пытался расспросить матушку, — признался Сент-Лион. — Никто не хочет говорить об этом, даже слухов не ходит. И тем не менее поговаривают, что твой отец и Норгрейв — оба ухаживали за твоей матерью.