Мой враг (СИ)

Не поднимая глаз на другую бабушку, слышавшую этот разговор, отправляюсь в ванную, ощущая, что сегодня все стало только еще хуже. Моя жизнь, моя семья – все в буквальном смысле разрушилось, как карточный домик. Я не знаю, как теперь мне возвращаться домой и вообще жить дальше.

Глава 13

Может быть, для счастья нужно меньше думать, а больше чувствовать? И еще – доверять своим ощущениям, а не просчитывать жизнь на несколько лет вперед?

Просыпаюсь утром с огромным желанием увидеть Макса и решаю, что даже если мы опять разругаемся, то я, по крайней мере, не буду винить себя за то, что не сделала все возможное, чтобы объясниться с ним.

На завтра куплены билеты в Москву, и я понимаю, что у меня в запасе всего один день.

Трачу уйму времени, чтобы выбрать платье, которое мне больше всего идет. Слегка крашу глаза и наношу блеск на губы, и с бурлящим внутри волнением отправляюсь к нему.

Уже стоя перед дверью квартиры Макса, собираюсь с мыслями, блуждающими во мне, и, так и не определившись, что именно сейчас скажу ему, звоню.

МММ открывает дверь и окатывает меня высокомерным взглядом.

– Что из нашего последнего разговора ты не поняла? – ледяным тоном спрашивает он.

– Просто выслушай меня, – сглатываю, набираю воздуха в легкие и выдыхаю: – Я люблю тебя!

– Я не хочу ни слушать, ни видеть тебя! – отвечает, не меняя тона, и собирается закрыть дверь, но я ставлю ногу вперед, и моя туфля мешает захлопнуть ее перед носом.

В этот момент я улавливаю шум, доносящийся из квартиры, и, взглянув через него в коридор, замечаю красные туфли. Они кажутся мне знакомыми, но сейчас я не способна вспомнить ничего. В голове бардак, и понадобится не один месяц, чтобы навести там порядок.

Но ощущение, будто меня окатили ушатом помоев, приводит в чувства. Я, как полная идиотка, прибежала к нему и стала изливать свою душу, в то время как он развлекался с кем-то.

– Я так понимаю, ты не один? – возмущаюсь, не в силах сдерживать свой язык и прекрасно понимая, что мне будет больно услышать его ответ.

– Какая тебе разница?

Горько усмехаюсь.

– Я думала… у нас… – но он не дает мне закончить свою мысль.

– Это говорит мне шлюха, которая пыталась расстроить брак моей сестры? Я видел ваши фотографии!

От оскорбления горят щеки, меня жутко задевает, что он считает меня шлюхой. Конечно, у него есть на то основание, но от этого мне не становится легче, ведь он даже не захотел слушать мою версию произошедшего.

Но вместо того, чтобы уйти, я бормочу в свое оправдание:

– Это инсценировка.

Наверное, если бы я не чувствовала вину, я бы сейчас не унижалась, а так... Неожиданно с опозданием до меня полностью доходит сказанная Максимом фраза.

– Брак твоей сестры?

Усмехается.

– Да. Моя сестра – жена Вадима.

Я в шоке от этой новости.

– И тебе все равно, что он изменяет ей?

– Нет. Но она принимает это, а Вадима не исправить, и я больше не вмешиваюсь в их отношения.

Осознаю, что МММ никогда не поверит, что я не спала с Вадимом, и потому никакого будущего у нас не может быть.

Наверное, поэтому я, не найдя ничего лучшего, как защитить себя (ту себя, которой он меня считал), нападаю на него.

– Ты тоже спишь со всеми подряд и что? Чем девушки отличаются от мужчин? Почему в одном случае шлюха, в другом – брутальный самец?

Не жду, что он ответит мне, разворачиваюсь и начинаю спускаться по лестнице вниз, еле сдерживая просящиеся из глаз слезы.

Еду к Вадиму, чувствуя, что сейчас в этом городе он единственный близкий мне человек. Он единственный знает всю правду, и его рассказы о Вере, хотя бы виртуально, возвращают ее ко мне.

Открывает дверь:

– Привет.

– Привет, – отвечаю я, входя в квартиру, и замечаю на диване бумаги и фотографии.

Мы подходим к ним.

– Садись, я кое-что объясню тебе.

Присаживаюсь на край, и пока он что-то ищет в бумагах, беру ближайшее ко мне фото. На меня смотрит счастливая Вера, обнимающая Вадима, и он тоже светится счастьем. Начинаю перебирать другие снимки, каждый из них только подтверждает, что они любили друг друга и были счастливы.

– Вот, смотри, – наконец начинает Вадим. – Из допроса свидетелей так и не установлено, кто последний приходил к ней. Одна соседка утверждала, что видела светловолосую девушку, выскочившую из подъезда через пару минут, как…

Замолкает, вздыхает. Понимаю его без слов, а он продолжает:

– Но есть другие показания. Вот тут написано, что к ней поднимался молодой человек…

– Можно, я посмотрю?

Вадим передает бумаги. Бегло читаю ксерокопию допроса: «невысокая светловолосая девушка в синих джинсах и футболке…». Это описание подходит, по крайней мере, к четверти петербургских девушек и никак не может прояснить ситуацию. Смотрю другую страницу: «высокий, светловолосый, спортивного телосложения молодой человек в голубых джинсах и белом поло».