Мой возлюбленный vampire…

Лицо Алекса исказила гримаса страдания, он отшатнулся, потом закрыл лицо руками. И тут же превратился в черную пантеру, которая улеглась возле кровати на пол. Настя осторожно протянула руку — пантера не реагировала. Она лежала, вытянувшись, положив голову на передние лапы. Тогда Настя мягко погладила зверя между ушами. Шерсть была приятной на ощупь и казалась бархатной. Но после прикосновения пантера как бы начала таять и скоро исчезла.

Утром Настя четко помнила свой сон. Она не понимала, как такое вообще могло прийти ей в голову: Алекс — вампир! В жизни ничего подобного быть не могло, ведь вампиров не существует.

«Я слишком много думаю о нем, вот и снится черт-те что, — решила она, подходя к фотографии и глядя на черный силуэт пантеры за своей спиной. — Нужно постараться забыть Алекса. Все равно у нас ничего быть не может!»

Но у нее не получилось забыть. Как только яркость ощущений из того сна размылась, Настя вновь полностью погрузилась в свое чувство и безудержно мечтала о любимом.

Прошла весна, наступило лето. То, что Настя больше ни разу не видела Алекса, не смущало и не огорчало — для ее любви это не имело никакого значения.

Как-то в июне она отправилась в кино на вечерний сеанс со своей закадычной подружкой Леной, которая тоже посещала хореографический кружок. После сеанса девушки решили посидеть в летнем кафе. Взяв мороженое и кока-колу, устроились за свободным столиком и начали болтать о всяких пустяках. И вдруг Настя замерла на полуслове с приоткрытым ртом. Через два столика от них усаживался Алекс. Солнце только что ушло за горизонт, и, видимо, от красного отблеска заката лицо Алекса выглядело очень неприятно. Бледная кожа приобрела какой-то неестественный серо-розовый цвет.

Он был не один. Его спутница выглядела возбужденной, без конца смеялась и что-то громко говорила. Настя не сводила с них глаз. Алекс показался ей совсем другим, чем тогда на репетиции. Его лицо было высокомерным, на спутницу он смотрел с едва сдерживаемым презрением и вел себя крайне развязно. Он то и дело хватал девушку за голые колени, громко хохотал при этом и нервно ерзал на стуле. Но той его манеры явно нравились, и она все ближе придвигалась к нему. Настя смотрела на нее с изумлением. Скользнула взглядом по очень короткой юбке, плотно обтягивающей крупные тяжелые бедра, по прозрачной, с огромным вырезом кофточке, по сильно накрашенному лицу с резкими и неприятными чертами, по распущенным волосам, вытравленным добела. Девушка — на вид ей было лет двадцать пять — двадцать шесть — курила и пила пиво. Не такой Настя представляла себе избранницу Алекса и просто не верила своим глазам.

Лена тоже заметила пару и толкнула Настю локтем. Потом зачем-то приподнялась и помахала Алексу рукой. Тот бросил на девушек беглый взгляд, словно не узнал. Но вдруг заулыбался, что-то сказал своей спутнице, встал и подошел к их столику.

— Ну, приветик, танцующие феечки! — сказал он. И, не спрашивая разрешения, сел на свободный стул. Затем Алекс, наклонившись к Насте и заглядывая ей в глаза, спросил: — Как поживает моя милая модель?

Алекс схватил ее руку и картинно поцеловал кончики пальцев. Настю неприятно поразил ледяной холод его кожи.

— А с вами что, ваша девушка? — вырвалось у нее против воли.

Алекс громко и заливисто расхохотался.

— Почему моя? Она всеобщая, — непонятно ответил он и встал. — Ладно, карамелька, много будешь знать, скоро состаришься.

— Я не карамелька, меня зовут Настя, — поправила она и почему-то обиделась.

— Знаю, знаю. Все я про тебя знаю. Пока-пока!

Алекс обворожительно улыбнулся и вернулся к своему столику.

— Вот же придурок! — обронила Лена. — К тому же еще, кажется, пьян. Как и его девка. Пойдем отсюда, неохота на них смотреть.

— Пойдем, — согласилась Настя. — Но ведь он ничего не заказал, так что вовсе и не пьяный, — добавила она. — Пиво только у его девушки.

Пробираясь между тесно сдвинутыми столиками, они вдруг услышали громкий голос Алекса:

— Карамелька, я тебе позвоню!

Но звонка Настя не дождалась. Через три дня после этой встречи она уехала в деревню и вернулась только в конце августа. В сентябре возобновились занятия кружка.

Как-то в перерыве Настя подошла к Инне Андреевне и поинтересовалась, пытаясь скрыть волнение:

— Как там ваш знакомый фотограф поживает?

— Нормально, — ответила она и внимательно посмотрела на Настю. — Он, кстати, хотел заехать к нам, еще поснимать. Да вот что-то все не звонит. А ты почему о нем спрашиваешь?

— Всем мой портрет нравится, — тихо произнесла Настя и опустила голову.

— Да, Александр, несомненно, талантлив. Но такой шалопай! Странный он парень — то без конца названивает, а то вдруг пропадает на несколько месяцев. И где он, никто не знает!

— Вот, значит, как… — задумчиво проговорила Настя.

— Все лето где-то пропадал, — усмехнулась Инна Андреевна, — только недавно объявился.

— Понятно, — пробормотала Настя.

— Девочки! — захлопала Инна Андреевна. — Перерыв окончен! Работаем!

Настя все ждала, когда же на занятия придет Алекс, но тот и не появлялся. У Инны Андреевны она уже стеснялась что-нибудь выяснять.