Мой Ванька

На её лице удивление, но она подчиняется беспрекословно.

Эта идея родилась у меня только что. Я понял, что мне помогают! Если буду носить мальчика на руках, то втяну его в своё здоровое поле и с болезнью мы будем бороться вместе. Беру Вовку на руки и, покачивая, начинаю ходить по комнате.

– Дядь Саша… Ты меня, как маленького, носишь, – шепчет он, обнимая за шею.

– Не как маленького, а как больного. Давай вместе говорить: болезнь, уйди… уйди… уйди…

Хожу, держа мальчика, и мы вместе шепчем. Родители стоят тут же и пялятся на меня. Делаю им головой знак – пошли вон!

Уходят… Вовка уже спит у меня на руках, а я всё ношу его и молюсь об исцелении. Прошло больше часа, и хоть я мужик сильный, но даже у меня руки уже отваливаются.

– Саша, – шёпотом зовет меня Димка, – давай я его поношу.

– Не мешай. Я его не просто ношу. Я лечу его своим полем. Иди отсюда.

Я не могу сейчас прекратить это действо, поскольку понимаю, что должен почувствовать, когда могу положить мальчика на кровать. А я пока этого не чувствую, хотя дышать он стал лучше. Касаюсь губами его лба. Да и температура спала. Даже вспотел…

– Родители… – тихо зову я.

Приходят оба.

– Катя, переодень… И измерь температуру. Димк… Сделай мне кофе!

– Давно уже собирался, – улыбается он. – Пошли.

Жадно глотаю горячий кофе.

– Сашка… Если всё обойдётся – я твой должник!

– Иди ты! Я хоть и не давал клятву Гиппократа, но больного оставить не могу. Вот сейчас попью и снова поношу его.

– Может, спать? Ты вообще оставайся! Куда ты в три часа ночи поедешь?

– Ладно. Ты, пожалуй, прав. Хорошо… Я к Вовке. Возвращаюсь в комнату. Беру снова мальчика на руки. Опять ношу его, меряя комнату из конца в конец. И вот что-то будто меня отпускает. Вовка сладко спит на руках и дышит спокойно. Сколько времени там? Полчетвёртого… Осторожно укладываю его на кровать. Беру трубку, слушаю…

– Ну что? – нетерпеливо спрашивает Катя сзади меня.

– Неплохо… Сама не видишь?

– Боюсь поверить, – устало признаётся она.

В первый раз вижу, чтобы она в моём присутствии улыбнулась.

– Саша, иди… Я тебе постелил, – зовет Димка. – Давай ложись!

Утро. Подхожу и, стараясь не разбудить Вовку, начинаю его слушать.

– Ну? – шёпотом спрашивает Димка из-за моей спины.

– Всё гораздо лучше. Слышишь? Он почти нормально дышит. Прямо спящему, делаю Вовке ещё один укол жаропонижающего.

Вечером очередной раз завёз Даше деньги.

– Сашка, так ты ещё и педиатр? – она весело удивляется, выслушав мой рассказ. – Надо будет взять на заметку! Ты так его и носил три часа?

– Конечно. Я же парень здоровый.

– То есть ты хочешь сказать, что Серёжу тебе доверять можно?

Не пойму, она иронизирует или говорит серьёзно.

– Ну не знаю… Если на руки, то мне даже страшно. Такие нежные косточки, и я со своими лапами…

У Даши такая улыбка! Садится мне на колени и прижимает мою голову к груди.

– Горе ты мое… И счастье… Одновременно!

Обнимаю её, но думаю о другом.

– Слушай… Мне действительно надо по педиатрии что-нибудь почитать. У них же, кажется, процессы немного по-другому протекают. Мало ли что!

– Господи! Он и тут про свою медицину! Ну когда ты станешь нормальным?

– Сказать? Никогда… Тебя это устраивает?

* * *

Девять вечера. Метёт… Ранняя зима в этом году. И снег, и мороз… И сосульки… А ещё ведь только середина ноября. Еду домой из больницы. Двигаюсь медленно, осторожничаю на своей летней резине. Давно пора было машине сменить обувь, но так со своей занятостью и не собрался. Прохожие, сгорбившись, поспешают кто куда…

Странную фигуру проехал. Очень похожа на Ванькину. Только куртка не похожа. Да и паренёк мне показался совсем неустойчивым. Непохоже на Ваньку. Тот много не употребляет. Да и откуда ему быть в Питере? Он ведь сейчас в Булуне. Горшки в больнице выносит. Программист хренов…

Что-то в последнее время совсем пусто и тоскливо в квартире. Домой возвращаться не хочется. Да, собственно, я сюда прихожу только ночевать. Работы выше крыши. Днём в боксах, вечером в больнице… Учусь либо на работе, в свободное время, либо езжу в читальный зал академии. Там достаточно уютно. Время проходит как-то незаметно, и это проще. С Дашей вижусь раз в неделю. А дома я остаюсь совсем один.

Понимаю Кирилла Сергеевича, который махнул из Питера, чтобы не окунаться каждый день в воспоминания. А моя квартира пропитана воспоминаниями о Ваньке! Не случайно я сделал попытку сойтись с Дашей на одной жилплощади. Хотел убить прошлое! Но она мне очень деликатно в этом отказала. Что ж! Это её право, и этот отказ, конечно, не повлияет на моё к ней отношение.

Как только у меня начинаются воспоминания, сразу приходят мысли всякие, и тогда я задаю себе вопрос: хочу ли я возврата нашей общей с Ванькой жизни? Хочу! И после Дашиного отказа я с особой остротой осознал, что он мне нужен! Единственный родной человек на этой земле. Мой братишка… Но не могу же я препятствовать ему в попытке стать нормальным мужиком. Пусть он обретёт новую жизнь! А я, как сильный человек, уж как-нибудь разберусь. Тем более теперь у меня есть Серёжка.

Почему-то вздрагиваю от неожиданности, услышав звонок телефона.